«Думал, что сразу выживу, а надо было несколько лет перестрадать»

Известный скульптор, автор этого памятника Мазепе, экс-черниговец Геннадий Ершов, ныне живущии в Польше, рассказывает о жизни, творчестве.

***

Геннадий Ершов — известный скульптор. Член Национального союза художников Украины. Член Союза художников-пластиков в Польше. Живет в Гданьске (город в северной Польше, шестой по населению в стране, крупный порт на Балтийском море). Детство и юность прошли в Чернигове. Здесь родители и младший брат. Памятник жертвам Чернобыля возле «Мегацентра» в Чернигове. Бюст Тараса Шевченко возле Черниговского педуниверситета. Бюст Мазепы возле Коллегиума на Валу. Памятник «Летописец» в Любече. Памятник Петру Прокоповичу (украденный) в Пальчиках Бахмачского района. Это работы Геннадия Ершова в Украине. В Польше у нашего земляка — больше десятка значимых работ. В Гданьске, Тарнобжеге, Торуни (крупные города). В Варшаве («Голодомор», 2008 год). Есть в Румынии (в Бухаресте, памятник Шевченко). В Чернигове Геннадий Ершов закончил медучилище. Львовский институт декоративно-прикладного искусства и Национальная академия художеств в Киеве были уже после работы на медсестринской должности. Жена Ольга закончила в Чернигове политех, изучала финансы и кредит. Геннадий Ершов переехал в Польшу вместе с женой, сыном Остапом и дочкой Вандой в 2001 году. В Польше у черниговца родственники.

***

— В Пальчиках украли памятник Петру Прокоповичу и не нашли, вы в курсе? — спрашиваю у автора памятника знаменитому пчеловоду скульптора Геннадия Ершова.

— Да, знаю, года два назад, — качает головой Геннадий Ершов. — Я даже не думал, что могут украсть такой памятник, — удивляется. — Он был почти два с половиной метра. Как его могли Спилить? Памятник внутри пустой. Они его распиливали, наверное, год. Да еще ж нужно распилить, чтобы метал-лоломщик не узнал, что это памятник. Каждую фалангу пилить, да?.. Там полтонны даже нету бронзы!.. А то я не знаю, на ящик водки в месяц. Немножко отпилил, продал, бухнул (смеется).

— Не жалко?

— А что делать?

У меня еще украли бюст Монюшко, в музыкальной академии в Гданьске. Украли первого апреля. Я думал — первоапрельская шутка. Оказалось, что действительно кто-то украл. Хорошо, что у меня осталась форма. Сделал повторный памятник, стоит на месте.

«С памятника живу год»

— Не боитесь, что у вас нет конкретного места работы?

— У многих людей нет конкретного места работы. Если мне удается заключить контракт на создание памятника, можно считать, что это трудовой контракт на год. Можно год содержать себя, оплачивать коммунальные услуги, обучение детей, питание, отдых. Не всегда бывает памятник в год, бывает меньше, больше. Разные работы есть — портреты, рельефы, ювелирку я делаю. В серебре делаю медальоны, пекторали. Это редкие заказы. Для себя не делаю, зачем?

— Жена любит украшения?

— Ну да. У нее есть лаковый красивый цветок из бисера.

— Это же, наверное, не вы сплели?

— Не я (смеется).

— Вам не мешало в совместной жизни, что жена намного выше, чем вы?

— Зато я чуть потолще!

— Чувствор юмора помогало преодолевать трудности?

— Наверное. Ольга тоже сказала: «Первая мысль была — наверно, с ним будет весело». Познакомились на улице, в Чернигове. У меня был дог и у нее был дог.

— Сейчас есть живность?

— Была собачка — французский бульдог. Потом пекинесс или смесь пекинес-са. Все меньше и меньше... (смеется). Шерсти от маленькой собаки в квартире нет.

— Квартира в Гданьске своя?

— Да, квартира своя. И мастерская есть. Квартира в старом немецком доме, маленьком, двухэтажном. Мастерская в другом месте. Хожу туда как на работу. Дети в школе. Жена на работе. Преподает русский язык и культуру в университете в Гданьске. Дочка Ванда заканчивает музыкальную школу, учится 12 лет, музыкальные и образовательные предметы вместе. Ванде 18. Остап тоже ходил в эту школу, шесть лет отходил, бросил, перевели в обычную школу, в языковой класс. Занимается дзюдо. Остапу 15 лет будет.


Куда бы ни пошел, я понимал, что приезжий

— В 2000 году поехали с женой в Гданьск, нашли три места работы, — вспоминает переломный момент в жизни, когда принималось решение жить в Польше.

— Для кого?

— Для меня (смеется). Для жены не искали, еще дети маленькие были. Ванде было пять, Остапу два. В 2001-ом мы переехали совсем. Квартиру в Чернигове продали и уехали. В Гданське сняли жилье по объявлению.

— Не было страшно?

— 30 лет... (смеется)... Ничего страшно не было. Я ходил по организациям, по предприятиям, показывал альбом своих работ. Я знал, что я могу делать скульптуры — большие, в публичном месте. Мне не страшно было. Но куда бы я ни пошел, я понимал, что я приезжий, не сталкивался с особой приязнью. Думал, что приеду, начну преподавать в Гданьске, в Академии художеств На деле первый заказ нашел в хоспициуме (хосписе).

— Если вы свободный художник, должна быть высокая работоспособность и четкая организация времени.

— Они есть. Я обязательный. Надо, чтобы на тебя при любых обстоятельствах можно было рассчитывать. Если твоя система работы правильная, все получается. Если все валится, ты болтун тогда.

Большинство заказов утверждается через министерство. И в Украине, и в Польше. Это молотилка. И в Польше я выжил, потому что классный художник. Только думал, что сразу выживу (улыбается), а надо было несколько лет перестрадать.

«Если не чувствую, значит, и не покажу»

— Какие из сделанных работ в вашем сердце?

— «Мазепа» — важная для меня работа (на Черниговском Валу).

— Говорят, что он не похож на настоящего. На того, что на «десятке», на деньгах.

— Ну и что? Там Лопата (Василь Лопата, известный художник, родом из Новой Басани Бобровицкого района Черниговской области. — Авт.) рисовал, так что, он его лично знал, Мазепу? Каждый имеет право на свое видение. Мне нравилось, что Мазепа был меценатом, культуру подымал. Он булаву держит, как ребенка на руках. Очень бережно. Он с тонкими пальцами. Я не показывал его таким уж воином.

— Любвеобильный был. Как вы к этому относитесь?

— Ну, наверное, закрыл на это глаза.Какие-то моменты личности нравились, какие-то менее нравились. Для меня это герой. Если копать историю, кто в одном цвете был?

— Тяжело вам было работать?

— А почему вы спрашиваете, тяжело ли мне? Мне легко работать, всегда.

— В психологическом плане. Например, «Голодомор» в Варшаве. Нужно думать, что люди умирали.

— Если я делаю постоянно страсти Христовы («Крестовая дорога Иисуса Христа» — 14 рельефов в Торуни, «Крестовая дорога» в Гданьске), значит, я готов к таким темам. Это надо пропускать через сердце. Если я этого не чувствую, значит, я этого не покажу. Это будет тупо. И никто этого не воспримет. Если делаешь, даже мурашки могут пойти. Думаешь: «А, хватит этих мурашек...» Закрыл работу и ушел из мастерской. Чтобы далеко не зашло.

«Чай курил»

— Как расслабляетесь?

— На море пошел и расслабился. Или в лес. Живем возле пляжа на Балтийском море. Район тихий. С одной стороны — канал, он выходит в море. Если в лес, там есть озеро. Прошел через озеро, попал на море. Я когда хожу на канал, вспоминаю Десну.

— Какие напитки любите? Из крепких.

— Виски. Со льдом. Не разбавляя. Но виски — это очень крепкий напиток. Пью редко. Я могу пива выпить с удовольствием. Пиво — легкий транквилизатор. Много курил. Больше двух пачек, наверное. И такой худой был. Бросил курить, поправился килограммов на 17. Бросил резко. Две недели было очень тяжело. Чай курил. Чтобы дым шел. Пых-пых.

— Веселый характер в работе проявляете?

— Гротеском занимался, потом времени, наверное, не хватает. Нравилось формы утрировать до карикатурности.

— Лирика есть? Как Роденовская «Вечная весна» (скульптура знаменитого скульптора Огюста Родена)?

— Обнаженка есть. Это интересно.

***

Петро Прокопович — известный пчеловод, создатель рамочного улья;именем Прокоповича назван Украинский институт пчеловодства; похоронен в селе Пальчики Бахмачского района Черниговской области. **По данным на 12 июля 2013 года, дело приостановлено согласно п, 3 ст. 206 КПК, до появления новой информации.

Станислав Монюшко — белорусский и польский композитор.

Тамара Кравченко,еженедельник "Весть" №29 (559) от 18 июля 2013

Хочете отримувати головне в месенджер? Підписуйтеся на наш Telegram.