"Великий князь"

      
Наста днесь всечестная память страстотерпца благовернаго князя Игоря, созывающая люди в пречестный храм Спасов, идеже радостно сошедшеся благочестивых множество молитвенно празднуют святую память твою, и с верою взывают ти: молися, святе, стране Российстей, граду Чернигову и всем православным христианом в мире и благоденствии спастися.

Архиепископ Черниговский и Новгород-Северский Амвросий (Поликопа) отправлял литургию в черниговском Спасо-Преображенском соборе. В храме теснился люд, ближе к иконостасу стояло областное и городское начальство. Среди почётных гостей находились известный русский писатель Ю.Н. Сбитнев и председатель Совета директоров Балтийской строительной компании И.А. Найвальт (Москва).


Церковь поминала святого благоверного князя Игоря Ольговича Черниговского, в монашестве Гавриила. Именно в этот день 2 октября (по новому стилю) 1147 года князь-инок принял мученическую кончину от негодующих киевлян.

А после завершения литургии возле Спасо-Преображенского собора и расположенного рядом Борисоглебского  состоялось открытие памятника страстотерпцу князю Игорю. Изготовил его молодой талантливый скульптор, член Московского союза художников Карэн Саркисов, протежировал этот проект москвич Игорь Найвальт.


И как тут не молвить о Юрии Николаевиче Сбитневе. Более 50 лет отдал он изучению «Слова о полку Игореве», тайна автора гениальной древнерусской поэмы будоражила его мысли. Не давали покоя и думы о главном герое «Слова…» — князе Игоре. И тогда Юрий Николаевич стал скрупулёзно изучать древнерусские летописи. Из них узнал, что новгород-северский князь Игорь Святославич приходился племянником (по отцу Святославу Ольговичу) князю Игорю Ольговичу. И был назван Игорем в его память. Пути Господни неисповедимы. А в истории бывают удивительные, подчас мистические совпадения, оказалось, что оба князя Игоря нашли своё последнее пристанище в черниговском Спасо-Преображенском соборе. Так после своей смерти встретились дядя и племянник, хотя в жизни им встретиться не судилось. Игорь Ольгович трагически погиб за пять лет до рождения Игоря Святославича.

В результате дотошной многолетней работы Юрия Сбитнева увидела свет дилогия «Великий князь», об Игоре Ольговиче Черниговском. Она была замечена в России и отмечена Всероссийской историко-литературной премией «Александр Невский». Благодаря неустанным стараниям русского писателя память о князе-монахе Игоре Ольговиче, незаслуженно забытом потомками, была воскрешена. Потому можно смело сказать, что именно Юрий Сбитнев стоял у истоков столь знаменательного для города Чернигова события, как открытие возле Спасо-Преображенского собора памятника страстотерпцу Игорю Ольговичу Черниговскому. И хочется верить, что скоро возле древнего черниговского храма будет открыт памятник главному герою «Слова о полку Игореве» — новгород-северскому князю Игорю Святославичу.

Владыка Амвросий освятил памятник и напомнил, что три черниговских князя из славного рода Ольговичей были прославленны Церковью в лике святых. Это Никола Святоша и Игорь Ольгович (двоюродные братья), а также Михаил Всеволодич Черниговский. Три князя, три разных судьбы. Однако все они были глубоко верующими и явили православному миру три разных пути служению Богу.

Преподобный Никола Святоша добровольно отказался от княжеской власти и ушёл в Киево-Печерский монастырь, где простым иноком, несмотря на насмешки злых людей, выполнял самую черновую работу. Смирением истинного христианина он снискал уважение братии и мирян.

Иной путь служения Богу был начертан князю Михаилу Всеволодичу Черниговскому. Своим подвигом в годину безвременья (был убит в ставке хана Бату за отказ пройти языческие обряды), князь укрепил веру в поколебавшихся славянских душах. А язычники удивились величию Православной веры.

Иной, жестокий удел ожидал князя Игоря Ольговича Черниговского. Видя своих жестокосердых убийц, он проявил дивную кротость духа и воззвал к Господу, чтобы простил душегубам их смертный грех.

Христианское всепрощение и любовь к ближнему, даже если этот ближний поступает зло, лежит в святости Игоря Черниговского. Христос завещал: «Возлюби ближнего твоего, как самого себя». Ибо, если хочешь добра себе, относись добро к людям, а, значит, умей прощать. Только тогда Бог не оставит тебя своей милостью. Но убийцы князя-инока не поняли, а когда прозрели, чёрное дело было уже сделано. Тесным и трудным путём, через свою мученическую кончину взошёл князь Игорь на небеса.
***
О жизни Игоря Ольговича Черниговского мало что известно потомкам. В Ипатьевской летописи помещён пространный рассказ о его киевском периоде княженья, который продлился всего две недели. Житие и последние дни жизни князя подробно описаны в Степенной книге царской родословной (XVI ст.). Некоторые сведения можно почерпнуть из «Истории Российской» В.Н. Татищева. Опираясь на неизвестные нам источники, он отзывается о князе неодобрительно. Да и некоторые современные историки, следуя оценке Татищева, не верят в святость Игоря Ольговича.

О годе рождения и месте рождения князя сведений нет. Возможно, что он родился в Новгороде-Северском. Потому что его отец Олег Святославич (? — 1115) последние восемнадцать лет своей жизни княжил в этом городе.

Старшие сыновья Олега Святославича (Гориславичем назван в «Слове о полку Игореве») — Всеволод Ольгович и Игорь Ольгович, были наиболее деятельными, сумели стать великими киевскими князьями. А вот Святослав Ольгович стал лишь только черниговским князем, но принимал деятельное участие в судьбе своего брата Игоря. Их союз крепили узы истинно братской дружбы. Именно Святослав Ольгович перенёс прах брата из Киева в Чернигов и положил его в Спасо-Преображенском соборе.

В «Житии» князя Игоря говорится, что с младенчества он был воспитан в духе закона христианского, уже с детства ему было предначертано нести трудный и скорбный крест земной жизни. Известно, что он был женат, но в летописи имя его жены не упоминается, были ли у него дети или нет, тоже неизвестно. Но даже, если и были, ничем примечательным в жизни они себя не проявили, поэтому вполне закономерно, что о них нет упоминаний в летописях.

О внешности князя Игоря Всеволодича есть сведения, что «ростом был средний и сух, смугл лицем, власы над обычаем, как поп, носил долги, брада же узка и мала». Также упоминается, что он «был муж храбрый и великий охотник к ловле зверей и птиц, был читатель книг и в пении церковном учён». Ценные сведения! Если пел в церковном хоре, значит, был глубоко верующим, воцерковленным человеком. Хотя тот же летописец (стараясь быть объективным или из личной неприязни?) дальше продолжает, что князь не хранил постов и мало почитал священников, за это народ его якобы не любил. А «прилежно уставы иноческие хранил», когда постригся в монахи «но притворно себя показуя, или совершенно в покаяние пришёл, сего не повеем, но Бог паче весть совести человек». Вот такая пристрастная характеристика князя.

Думается, в какой-то мере она справедлива. В миру князь Игорь, как и большинство древнерусских князей, был обуян гордыней: не прочь был стать первым на Руси. Потому об иноческом смирении в этот период его жизни вряд ли говорить правомерно.

Когда старший брат Всеволод Ольгович стал великим киевским князем, то позаботился о родственниках  своей жены и стал раздавать им волости, игнорируя родных братьев. «Наш брат… имеет любовь со Мстиславичами, своими шурьями, а с врагами нашими, посаждал их вокруг себя на безголовье нам…». Обиженные Игорь и Святослав решили силой взять вотчину Мстиславичей — Переяславль. Однако на помощь переяславцам пришёл Изяслав Мстиславич, внук Владимира Мономаха. Ольговичи бесславно отступили.

И тут сделаем небольшое отступление. Ну, не любили киевляне черниговских князей! Хотя последние не раз занимали киевский княжеский стол. Первым осел в Киеве князь Святослав, родоначальник черниговской княжеской династии. Это уже по его сыну Олегу Святославичу черниговские князья прозвались «Ольговичами». Киевляне целовали крест, присягами им на верность, а при удобном случае нарушали крестное целование и переходили на сторону Мономашичей. И дело тут не столько в личностных качествах черниговских князей.

Тут можно усмотреть отголоски более древних, языческих времён, когда черниговские князья вели независимую от Киева политику, желая быть первыми на Руси. Только Олег Вещий сумел подчинить себе Чернигов, а Киев провозгласил «матерью городов русских». Но вольнолюбивые черниговские князья не оставили своей гордыни. Через всю историю Руси проходит соперничество Киева и Чернигова за первенство в Русской земле.

Великий киевский князь Всеволод Ольгович скончался 1 августа 1146 года. Киевский престол по его завещанию наследовал Игорь Ольгович. Киевляне клялись ему в верности. Правда, с оговорками, чтобы он утихомирил тиунов Ратшу и Тудора, разоривших их непосильными поборами. Князь обещал, но, недовольные Ольговичем бояре засвоевольничали, стали подстрекать людей на расправу с тиунами. В Киеве начались погромы, и князю Игорю вместе с братом Святославом пришлось усмирять не в меру разошедшихся киевлян.

Княженье Игоря Ольговича в Киеве началось неудачно и не сулило ничего хорошего. Это подтвердили стремительно развернувшиеся в течение последующих двух недель события. Киевские бояре взбунтовались, решили сделать великим киевским князем Изяслава Мстиславича. Тот стал собирать войско, а своим воинам говорил: «Братья!.. с этими младшими Ольговичами да поможет мне Бог управиться, либо голову свою сложу, либо добуду стол своего отца и деда!».

В сражении под Киевом дружины Игоря и его брата Святослава потерпели сокрушительное поражение. Киевляне, находившиеся в дружине Игоря Ольговича, изменили ему и приняли сторону князя Изяслава. Князь Святослав сумел избежать пленения, а вот Игорь, спасаясь от преследователей, увяз в болоте. Выбраться из топи самостоятельно он не смог, так как немощен был ногами. Только через несколько дней, голодного и хворого, его нашли преследователи и отвели к князю Изяславу. А тот, увидев в большой немощи своего недавнего врага, не сжалился над ним, а велел заточить в поруб — темницу.

И вот тут, в экстремальных условиях, как бы мы сказали теперь, князь переосмыслил всю свою жизнь. Он, как истинный христианин, осознал, что за свою гордыню Всевышний послал ему тяжкое испытание. За свои грехи низвержен он из злачной мирской жизни в холодную темноту заточения. И чтобы достойно встретить свои последние дни (он понимал, что Изяслав не простит ему долголетней вражды и всячески постарается сжить его со света), покаялся в своих грехах и решил принять постриг. Так, через страдания и покаяние, он окончательно пришёл к Богу.

Князь был тяжко болен, все считали, что он уже нежилец. Потому его просьбу, что желает стать иноком, приняли как последнюю волю умирающего. И князь Изяслав милостиво разрешил ему постричься в монахи. А после принятия пострига с ним произошло чудо, он быстро попёл на поправку и выздоровел. И всё своё время проводил в неустанных слезах и молитвах в киевском Феодоровском монастыре.

Такой поворот событий не устраивал великого киевского князя Изяслава Мстиславича. Князь-инок мог вызвать сострадание у набожных киевлян. От него необходимо было под любым правдоподобным предлогом избавиться. А скоро такой повод представился. Черниговские князья Давыдовичи затеяли убить великого киевского князя, но заговор раскрылся. Удобный момент, чтобы раз и навсегда расправиться с неугодным князем созрел!

И направленное умелою рукой недовольство киевлян: «Игорь же, враг нашего князя и наш общий враг!», — обрушилось на Игоря Ольговича. Напрасно разъярённую толпу пытался удержать митрополит Климент Смолятич. «Не творите греха, дети, послушайтесь меня; иначе навлечете на себя гнев Божий, а вражда между князьями не утолится!». Но глухая разумом чернь во время литургии ворвалась в монастырь, схватила молящегося перед Иконой Божьей Матери князя-инока и, срывая с него одежды, выволокла из храма.

В порыве сострадания юный брат великого киевского князя Владимир Мстиславич сумел отбить Игоря и сквозь взбесившуюся толпу провёл во двор своей матери. Но всё было напрасно. Оледеневших сердцами уже невозможно было остановить. Озверевшая орда выломала ворота, набросилась на князя Игоря и, не внимая его мольбе, чтобы дали ему перед смертью причаститься, растерзала его. А потом, привязав к ногам убиенного верёвку, поволокли тело по улицам Киева и бросили «на торгу», на Подоле. И только когда толпа разошлась, совестливые люди перенесли тело князя-мученика в находящуюся недалеко церковь св. Архистратига Михаила.

И, как повествует летописец, произошло чудо. Над телом князя-страдальца само собой зажглись свечи и горели всю ночь. На следующий день похоронили Игоря Ольговича в киевском родовом монастыре черниговских князей — монастыре св. Симеона.

А уже через три года (1150), когда Киев в результате всё не прекращавшихся братоубийственных распрей взял московский князь Юрий Долгорукий, мощи Игоря Ольговича были перенесены в Чернигов.

Тогда же в Чернигове было написано житие святого благоверного князя Игоря Ольговича. Во всяком случае, так считали академик Д.С. Лихачёв, некоторые другие исследователи древнерусской истории. Князь Игорь Ольгович стал местночтимым святым. С этого времени он стал называться князем Черниговским, хотя в стольном граде Чернигове никогда не сидел.

Огонь Божественной любви и веры опалил сердце князя на исходе его жизни. И Церковь не забыла князя-страдальца, следуя своей православной традиции, она причислила его в лике благоверного к сонму общерусских святых.

И уже в новое время под Москвой, в Переделкино, был возведён и освящён храм в честь святого благоверного князя Игоря Ольговича Черниговского (19 июня 2012 года). А в Чернигове, рядом с местом упокоения князя, потомки поставили ему памятник (2 октября 2012 года).

Днями поминовения страстотерпца князя Игоря Ольговича Черниговского стали 19 сентября / 2 октября (день убиения) и 5 / 18 июня (перенесение мощей из Киева в Чернигов).


Святой благоверный князь Игорь, моли Бога о нас!