Свистать всех наверх!

В один из погожих сентябрьских дней сорок лет тому назад 21-летний парнишка из Новгород-Северского района Николай Слидко пустился в путешествие по миру. До сих пор Николай Петрович не может объяснить, почему у него сызмальства проявилась тяга к морю, ведь родился и вырос он в глубинке, в селе Ловынь, за тысячи километров от ближайшего моря.

Но судьбе было угодно, чтобы Николай Слидко стал боцманом на рыболовецких судах и за пятнадцать лет морских скитаний побывал во всех крупных портах мира. По его загранпаспорту можно изучать географию.

РЫБОЙ ЗАВАЛИЛИ СТРАНУ

В СССР был создан большой океанский рыболовецкий флот, и в і 980 г. улов рыбы на душу населения составлял у нас 36 кг (в США 16 кг. в Великобритании 15 кг). За 80-е годы улов рыбы в СССР вырос почти на треть, а в РСФСР достиг к 1987-1988 гг. 56 кг на душу населения.

Освоив Северо-Западную Атлантику, флот двинулся на юг. к берегам Африки, в район Мавритании и Гвинейского залива, а потом и в Юго-Западную Атлантику, к берегам Аргентины. Но в промысловых районах собирались сотни кораблей других стран — Китая и Кореи, Норвегии и Польши, Японии. Испании и т.д. По ночам скопления судов напоминали целый город на воде.

ТРЕСКА В СССР: 48 КОП/КГ

Несмотря на то, что на предприятиях многое делалось для снижения затрат на добычу, себестоимость рыбы в два раза, а то и более, превышала цену, по которой рыба продавалась. Особенно это было характерно дія неразделанной продукции. Так, себестоимость неразделанной трески была 1 рубль 12 копеек, а ее цена в магазине — 48 коп. за кг, банка кильки — 33 коп. А вот осетрина горячего копчения стоила 12 руб. за кг. Килограмм тихоокеанской селедки стоил 2 руб. 10 коп.

А помните, как в советских магазинах селедку давали в нагрузку, то есть заставляли ее покупать, потому что весь товар в нужные, строки реализации не расходился? Добавлю. что килограмм хека можно было купить за 90 коп., минтая — за 86 коп., морских окуней — за 1 руб. 90 коп. Камбала стоила I руб. 16 коп., 3-килограмовая банка ивасей — 9 руб., а за килограмм так называемой рыбной мелочи, рыбного ассорти, просили 20 коп.

Рыбная отрасль в СССР всегда была планово убыточной, существовала за счет дотаций государства. Рыбакам давался план добычи на рейс, при его выполнении и перевыполнении выплачивались премии. То есть, премии давались за снижение убытков. К началу 90-х годов прошлого века объем добычи рыбы в Советском Союзе составлял более 11 млн. тонн в год, по этому показателю мы были на первом месте в мире. В настоящее время вылов даров моря сократился более чем в 2,5 раза.

После распада Советского Союза значительная часть рыбопромыслового флота осталась в собственности новых суверенных государств. Как результат, многие семьи стали позволять себе селедку только на праздники.

КОЛЯ-БОЦМАН

Службу на рыболовецком флоте Николай Слидко начинал матросом.

— Жажда романтики, ну и, конечно, желание заработать «длинный рубль», позвала меня на Дальний Восток, — вспоминает моряк. — Сначала пришлось поработать на буровой установке, а со временем вместе с Петей Парубwом (он из Лосиповки Нежинского района) подались в рыбаки. Довелось плавать на разных судах и швартоваться в разных портах в районе Владивостока. Лов минтая вели в Беринговом и Охотском морях. Наша команда состояла из 28 человек. Есть в 18 километрах от Кореи порт Зарубино. Вот его мы развивали.

Меня с хорошей характеристикой перевели в боцманы. Открыли визу для плавания «в загранку». А туг еще новые немецкие суда пришли. Их мощность — четыре с половиной тысячи лошадиных сил. а скорость — 7 узлов. Представьте, что в таких типах кораблей только подводная часть равна пятиэтажному дому.

В 1976 году пошли на Новую Зеландию за кальмарами. Пришлось побывать также в Сингапуре, портах Вьетнама, рыбачили возле Аляски. Там была наша эко-номзона — 200 миль от американского берега.

ЗАНЕСЛО К НИМ

Однажды с рыболовецким судном. на котором плавал Коля-Боцман (его до сих пор так называют знакомые), случилась беда.

Было это в районе Ачеутских островов. В корабле лопнул ка-ленвал. пустое судно с креном в 50 градусов ветер относил все дальше и дальше в открытое море к американской территории. Вот-вот судно перевернется, зачерпнув воды.

Капитан корабля, 24-летний Игорь Юзефович, по рации запросил помоши, но в указанном районе никого, кто бы мог прийти на выручку, не оказалось. Пришлось советским рыбакам дрейфовать четверо суток, пока с порта Находка подоспело судно «Аскольд» и взяло аварийный корабль на буксир.

С берега также дали разрешение заполнить пустые топливные баки — танки — забортной водой. Это выровняло судно из крена. Во время спасательной операции американцы в ее ход не вмешивались.

МОРСКОЙ БОЛЕЗНЬЮ НЕ СТРАДАЛ

— В целом в открытом море рыболовецкие суда находились от 8 месяцев до года, — говорит Николай Петрович. — На рейс нам доводился план — 120 тысяч центнеров рыбы, будь то камбала, треска, иваси или селедка. У нас проблем с уловом не было, а вот с тарой было туговато. Однажды в Токийском заливе ловили скумбрию.

Туда часто заплывали японские рыболовецкие лодки — джонки. Это небольшие суденышки с экипажем в 2-3 человека. Мощность плавсредства не давала возможности браконьерам уходить от погони. Нам пришлось вытаскивать за ними брошенные в море сетки. За всю морскую карьеру мне довелось плавать на разных судах: «Губареве», «Якутск», «Опарино», «Перевальск».

— А приходилось ли Вам встречаться с пиратами?

— Нет, конечно, в тех широтах, где мы плавал и, их не было. Да и в то время я не слышал, чтобы где-то нападали на морские суда.

— Как у Вас обстояли дела с морской болезнью?

— Лично я этой болезнью не страдал, а вот многие ребята долго привыкали к качке. Да я вам скажу, что на ([злого все специфическое. Ведь у нас даже свой сленг существовал. Так, повара на корабле мы назвали кандеем. а старпома — чифом. Кровати на судне установлены горизонтально по отношению к носовой части. Это чтобы во время шторма не так качало. В кают-компании стоял телевизор, но он никогда в море не показывал, поэтому «крутили» кино. Менялись пленками с другими экипажами.

— Вы, наверное, столько рыбы переели на флоте, что сейчас на нее смотреть не можете?

— Почему же, кушаю рыбу с удовольствием.

В ГАВАНЬ ЗАХОДИШ КОРАБЛИ...

Советским рыбакам в портах иностранных государств разрешалось свободно передвигаться. Предварительно капитан корабля связывался с властями и заказывал определенную сумму в местной ват юте. Морякам разрешалось провозить в Союз ограниченное количество джинсов (2-3 пары), обувь, теле- и радиоапаратуру.

Заходили советские рыбаки в портовые таверны. На первом этаже был зал с баром, а на втором свои услуги предлагали проститутки. Для наших ребят это было запретной темой, поскольку если бы об этом узнали в советском посольстве, то ловеласа немедленно бы доставили в Союз. И тогда — прощай, «загранка» со всеми ее прелестями. А терять и впрямь было что. Например, Николай Слидко в месяц получал от 1200 до 1300 рублей.

Кроме того, можно было отовариться в валютных портовых магазинах «Альбатрос». Так, стоимость бутылки водки за бонны (валютные чеки) в денежном эквиваленте составляла 25 копеек.

Еще в состав каждого экипажа входил внештатный сотрудник КГБ. Он следил за всем, что происходило на корабле.

— Были среди них нормальные ребята, с которыми можно было договориться провезти в Союз больше дефицитных вещей, — рассказывает бывший боиман.

Свою службу на рыболовецком флоте Николай Слидко заверили в 1986 году на корабле «Опарино». В память о тех годах в семье Коли-Боцмана бережно хранят пачку черно-белых фотографий. А еще о «загранке» напоминает японская стереосистема. О такой в 70-х годах можно было только мечтать.

Андрей Димич, еженедельник «Слово Черниговщины», №21

Хочете отримувати головне в месенджер? Підписуйтеся на наш Telegram.