ДЕНЬ ШУРШАЩЕЙ ЛИСТВЫ…

Утро. «Стометровка». Выдыхаешь — и изо рта валит пар. С разноцветного ковра, устлавшего землю, еще не сошла ночная изморозь. Тихо. Только шуршание листвы нарушает покой этого места и возвращает во времена восемнадцатилетней давности.

Именно тогда в этом парке Саня впервые устроил «День шуршащей листвы». Ничего помпезного — просто пригласил любимого человека, и они ходили, шуршали листочками, закапывались в кучи, бросали друг в друга каштанами, валялись на толстой лиственной подстилке. Все остальное было по умолчанию — чувства, порыв, мечты, тонкое ощущение печали и нежности, усиленное окончанием теплого сезона и прочее, прочее, прочее.

С тех пор 7 октября для многих, вышедших из той дружной институтско-дворовой «тусовки», стал своеобразным некалендарным праздником. Напоминанием о том, что вслед за летом приходит осень. Именно в эти дни она обычно достигает своего апогея — многоцветная, яркая, играющая в порывах ветра и блистающая во всей красе.

В эти дни мы вспоминаем истоки. Нас разбросало по миру. Португалия, Ирландия, Италия, Литва, Россия… Кто-то двигался по протоптанной дороге, кто-то — по острию бритвы. У каждого свои промежуточные результаты жизни, свои потери, свои достижения. Например, Саня, придумавший «День шуршащей листвы» и проживший больше десятка лет в Москве, возвращается домой. Без жены, без капитала, с блокнотом собственных стихов и радостью, что нашел, наконец, силы изменить жизнь, которая вела в никуда.

Собственно, осень — это время, атмосфера которого волей-неволей наталкивает тебя на мысли о том, а куда, в каком направлении движется твоя жизнь. Ведь, за многоцветной красотой рыжей бестии ты интуитивно чувствуешь подвох — скоро лишь голые деревья да холода будут твоими верными спутниками. Осень напоминает тебе о временности и быстротечности всего сущего.

И ставя себя на место листика, замершего перед полетом в вечность, ты, цепляясь за жизнь, начинаешь оглядываться назад. Ибо посмотреть вперед не хватает духа. И только осознав, что выхода нет, ты принимаешь осень окончательно и бесповоротно. С голыми деревьями, с холодами и тьмой в три пополудни. Принимаешь, потому что, только потеряв последнюю надежду, а вместе с нею страх, ясно видишь, что на самом деле нет никакой тьмы — один только свет. Повсюду.