Взрыв на Красном мосту

 Вчера прогуливался в районе Красного моста. Задумался…
 Вся карьера Алексея Алексеевича складывалась благоприятно, Чернигов был для него лишь перевалочной базой, трамплином, перед переходом в тогдашнюю Верховную Раду. Он был требовательным, властным и бескомпромиссным руководителем иначе на него не обратили бы внимание и не назначили бы в Чернигов на такой важный пост. Но он был молчаливым напоминанием безнаказанности зла и ради справедливости должен был умереть. Так решили все еще в Москве. Если Бога нет, что все дозволено.Только в на вокзале Городне, при аресте, Мария узнала, что он был лишь ранен, лишившись слуха и частично зрения…
Шпайзман приехал в Чернигов за несколько дней до взрыва и чувствовал себя еще не важно, после одесских событий, но товарищи ему опять поверили и доверие надо было оправдать. Он поселился напротив Вала, в доме где находится кафе Детинец, и просто следил за передвижением цели. Мария Марковна сняла комнату недалеко от Дома Офицеров с видом на Красный мост, что так же позволяло ей вести наблюдение за объектом. Скорее всего они встречались несколько раз для определения «благоприятного» дня. Мария не хотела вспоминать об этом, я думаю она все таки любила его и встретится с ним она должна была, где ни будь в районе частного сектора Марьиной (какое роковое совпадение) рощи, на нейтральной территории... 
В тот день улица была почти пуста, несколько спешащих горожан в Спасо-Преображенкий собор, да постоянно дежуривший на мосту городовой. Мария уложила свою бомбу в сумку еще в доме и теперь она медленно шла к мосту и всматривалась в пустынную дорогу. Она специально прошла мимо постового на мосту проверить свою готовность и выказать презрение к трусости. Адреналин поднялся до нужных пределов, не мешал контролировать действия. Она вернулась назад к своему дому и стала ходить взад –вперед дожидаясь кортежа Хвостова.
Тут со стороны Вала показался Шпайзман с небольшим посылочным ящиком перевязанным красной лентой. Он прошел по мосту и остановился напротив Деснянского РОВД, показывая Мане место откуда он намерен кидать бомбу. Чуть заметным поворотом головы она дала ему понять, что одобряет выбор место и краем глаза отметила что хвоста нет. Через минуту Шпайзман обгоняя ее прошептал:
- Он едет. Держись от меня подальше иначе твоя бомба может сдетонировать вместе с моей.
- Хорошо, - прошептала Мария. 
- Прощай Маня, - успела услышать девушка удаляясь на свое прежнее место.
Алексей Алексеевич Хвостов всегда ездил в сопровождении эскорта из конных казаков между каретой, эту привычку террористы уже знали.
Остальное было как в замедленном кино. Шпайзман сходящий с тротуара и кидающий свой ящик под сани кареты, громкое «тррррррр» кучера, быстрый прыжок полицейского чиновника на остолбеневшего Аарона, потасовка в снегу и глухой револьверный выстрел, бегущий от моста постовой. Кучер, пришел в себя, объехал невзорвавшийся ящик и стеганул лошадей, переходя на галоп, до спасительных ворот дома оставалось каких то сто метров. 
На какое то мгновение Маня увидела молчаливо осуждающие лица товарищей при тусклом свете лампы. Как в тот последний раз перед поездкой в Чернигов. Нина Глоба ехавшая со ней из Москвы, Шапиро, Николаев фанатично обожествляющий Каракозова и даже Александр Иванович Потапов все, глядели на приближающуюся карету Хвостова.
Мария решительно сошла на мостовую напротив здания кафедры психологии и бросила сумку с бомбой прямо в окно проезжающей кареты. Врыв раздался так быстро, что Маня не успела ничего крикнуть. Взрывная волна подхватила ее словно на руки и опрокинула в какую-то туманную звенящую пелену.