Валентина Васильевна Сущева: «Любой ребенок лучше всякого инспектора насквозь учителя видит...»

Мы так устроены: всегда ждем чуда от врачей и от учителей. А вот если это чудо свершилось, то почему-то никого это сильно и не удивляет. А ведь еще Черчилль в свое время заметил: «Школьные учителя обладают властью, о которой премьер-министрам остается только мечтать».

Но эти слова сказаны им, наверное, только о тех учителях, которым очень хочется позвонить и через 10 лет после окончания школы, и через 20... Зачем? А просто спросить: «Как здоровье? Как мама? А как Ваш сын?». Уже не нужны никакие оценки. А вот просто хочется иногда позвонить — и все!


В День Учителя в квартире Валентины Васильевны телефон звонит почти непрерывно. Израиль, Великобритания, Германия, Штаты — во всех этих странах сейчас живут бывшие ученики. Хотя география звонков бывает и гораздо шире...

Ведь Валентина Васильевна преподает английский в Черниговской школе №2 больше 40 лет.

И уже бывшие ученики приходят к ней и просят, чтобы она вела английский у их детей. Вот такая преемственность...


— Говорят, что за спиной каждого успешного бизнесмена стоит ряд безуспешных лет. Валентина Васильевна, а что стоит за спиной состоявшегося учителя?

— Что может стоять за спиной учителя? За мной — только мои ученики! И папа всю жизнь был педагогом, и сын — тоже преподаватель в педуниверситете. (Улыбается) А для меня работа в школе — это не профессия, это уже, как сейчас частенько шутят, диагноз! Я сразу после института пришла в школу № 2. Вот так 42 года и не могу оторваться.

— Так после 25 лет работы в школе можно уже оформлять пенсию.

— О пенсии я никогда не мечтала. Ну, допустим, даже и уйду я из школы... И что? В халате целый день телевизор смотреть? Это не для меня. Конечно, чем честнее работает учитель, тем больше сил отдает. И своеобразное «выгорание» тоже случается... Мы ведь раньше работали в классах, где по списку 49 учеников. В журналах строчек не хватало. (Улыбается) По классу бегаешь так, что и фитнеса не надо. А сейчас всего-то в группе 9 человек, да еще если кто-то заболеет... И почему некоторым учителям гак трудно стало работать? Всем же понятно, что надо любить детей. А на деле — это значит постоянно отдавать свою душу, свою заботу, свое время и здоровье. Сейчас такой труд постепенно выходит из моды. Учителей, для которых урок — это «поле боя» за дисциплину, можно только пожалеть. У них в месяце всего два счастливых дня: аванс и зарплата.

— Но ведь и дети сейчас пошли трудные... Неужели всегда получается и «на работу — с радостью, и с работы — с гордостью?»

— Зачем Вы так пафосно? Я ведь, действительно, иду в школу и знаю, что около лестницы обязательно встречусь со своими «пятиклашками». Они выхватят у меня тяжелую сумку с тетрадями и помогут отнести на третий этаж. Конечно, есть ребятишки, которых даже нельзя ласково погладить по голове... Почему? Они моментально вздрагивают. И я уже знаю — такого паренька лучше пока не трогать, потому что дома его бьют. Думаю, что это не дети трудные, а родители. Вот сейчас был урок в 6 классе. Так мальчишки там просто визжали от восторга. Им нравится, когда интересно. Я ведь не идеальный учитель. Могу иногда и завысить оценку. Поверьте, любой ребенок лучше всякого инспектора насквозь учителя видит. И я знаю, что совестливый ученик завтра изо всех сил постарается оправдать эту оценку.

— Вы уже много лет являетесь Отличником народного образования. Вашими методичками пользуются учителя города. Но рядом с успехом всегда шагает и зависть, и ревность менее удачливых коллег.


— А что Вы хотите от меня услышать? Конечно, в моей жизни не только «белые полосочки» бывали... И что? Плохое помнить не хочется. А вот о хорошем могу сказать. В школе, где руководители — профессионалы, работать очень комфортно! Наши завучи уже к сентябрю делают расписание, которое не меняется до конца полугодия. И это высший пилотаж: никакой суматохи около кабинетов. Я 35 лет подряд работала в паре с коллегой и...

— ...это тоже высший пилотаж?

— (Улыбается) Да! Мы иногда на работу приходили в костюмах одинакового цвета. Но только Вы не подумайте, что у нас тут идиллия сплошная, а не школа. Нет! За этим «пилотажем» — ежедневная работа. Наши завучи просто больше сидят над расписанием. А мы с коллегой после каждого открытого урока друг другу «на ушко давали полный разбор полета»: с недостатками и замечаниями.

И слезы бывали, и споры — все, как у нормальных людей. Разве в жизни должно быть гладко? Я и детей этому учу. Счастливый случай? Удача? Это в кино так бывает. А в жизни — труд!

— А как Вас родители воспитывали?

— (Улыбается) Ничего для Вас интересного! Трудного детства — не было. Первые годы жизни прошли в Москве. Там учился папа. А мама занималась моим воспитанием. Шла со мной к памятнику Пушкина. И именно там читала мне «Сказку о царе Салтане». А потом водила меня по музеям.

— Неужели 6-летнему ребенку интересно в Третьяковке?

— А в 15 лет начинать воспитывать — поздно. Я была единственным ребенком. Но мама держала меня в строгости. Сейчас я понимаю, что у нее была своя методика: она слушала сердце. А вот папа — тот меня баловал. Ведь почему у ребенка две руки? Одной он должен держать за руку маму, а другой — отца. А вот моя любимая, золотая бабушка отвечала за трудовое воспитание. Мне «выделили» собственный детский участок. У нас всегда был некоммерческий огород. Например, росла яблонька, которая не приносила плодов. Зато каждую весну мы любовались, как она цветет. Родители считали, что самое важное — это все-таки научить меня трудиться. Я заканчивала в Чернигове школу № 3. И только в одном нашем классе 9 человек получили медали.

— Вы закончили школу с золотой медалью?

— Да. Но тогда у нас было «модно и престижно» хорошо учиться. Среди медалистов — почти все мальчишки. И ведь они потом свои медали в самых лучших вузах СССР подтвердили. Я помню, как из Москвы к нам в класс приехали два «новеньких» парня. Тогда наше летное училище готовило космонавтов. И специалисты приезжали вместе с семьями. Вот тогда мы впервые увидели близко кинокамеру. И это было увлечение всех мальчишек! Они уже тогда потрясающие фильмы делали!

И песни мы пели под гитару про Север, про «запахи тайги», про «надейся и жди»...

— А почему сейчас у некоторых ребят этот вкус к жизни потерян?

— Не знаю... Конечно, есть такие, кто любит петь «ты целуй меня везде...». Кстати, ведь уже до смешного доходит. Некоторым учителям иногда даже встречи с выпускниками не хочется проводить. Ведь некоторые до начала торжества уже «загазованные» приходят. И похвастаться им нечем, кроме этого своего «хобби». Но лично мне почему-то всегда у везло на очень хорошие классы.

А вкус к жизни и взрослые люди могут потерять. Что такое этот самый вкус? Это — цель! Не хочется о грустном, но мне уже не так много осталось. Может быть, именно поэтому каждый день. Богом подаренный, ценить начинаешь и жалко его у телевизора проводить.

— Психологи утверждают, что хобби может помогать в битве со стрессом и с депрессией. А у Вас есть какое-либо увлечение?

— Какой стресс? Какая депрессия? Я живу сейчас вместе с мамой, которой 87 лет. Она у меня всю жизнь очень много читала. Сейчас у нее новое увлечение — она учит наизусть стихи. (Улыбается) Еще и меня заставляет! У нас есть дача. И у меня для плохого настроения нет времени. А мое основное хобби — это работа и наш музей. Знаете, 22 года тому назад мы должны были отмечать очередной юбилей школы. И вот тогда мой папа сказал: «А что вы собираетесь праздновать? Юбилей здания? Вам надо создать в школе хороший музей. Вам есть чем гордиться». И вот мы с ним пошли в архив: раскопали интересный материал о гимназии. Мой папа работал тогда в нашем педуниверситете: и ректором был, и кандидатскую защитил. А вот история — это была его любовь. Он про каждую улицу Чернигова мог часами мне рассказывать. Мы так здорово начали эту работу по гимназии! А через 10 дней он умер...

— И Вы решили в память о папе закончить эту работу, так? А сегодня Вашему музею даже присвоили высший статус — «Образцовый музей».

— Почти так. Но только не «я», а МЫ. Я одна ничего не смогла бы. Музей — это наше коллективное детище. А я просто уже много лет — директор музея. Но Вы правы, мне всю жизнь было страшно подвести папу...

— Вы отлично владеете английским языком. А не хотели бы жить в какой-нибудь благополучной стране? Все-таки Украина менее всего приспособлена для того, чтобы жить здесь в пожилом возрасте.

— Нет! Только Украина! Только Чернигов. (Улыбается) А про Америку мне всегда мои ученики рассказывают, которые бывают там на каникулах. Хотя в Англию я, конечно, хотела бы съездить, но только в качестве туриста.

Беседовала Екатерина Ткаченко, еженедельник «Слово Черниговщины», №24

Хочете отримувати головне в месенджер? Підписуйтеся на наш Telegram.