Анатолий Самойленко: "Нами даже бандиты не интересуются"

С середины марта в Чернигове снова заработал кирпичный завод (полное название: частное акционерное общество «Черниговский кирпичный завод №3). Производят красный кирпич. В январе этого года предприятие приостанавливало работу. Работники завода были отправлены в отпуск, в месяц им платили по 200-300 гривен, на хлеб.

— На биржу я людей не отправлял, чтобы не прерывать трудовой стаж, — рассказывает председатель правления общества 68-летний Анатолий Самойленко. — Ставил им галочки за два рабочих дня в неделю. Вот по 200-300 гривен и платил.

Сейчас людей забирают в армию, а я должен платить им среднюю заработную плату, — продолжает Анатолий Васильевич. — Четырех призвали. А это же производство — на их место нужно кого-то взять и им тоже зарплату платить. Я их не увольняю, не имею права.

Анатолий Васильевич на кирпичный завод пришел в 1970 году.

— Учился в Днепропетровске, по распределению отправили на родную Черниговщину, на новый завод. Пришел мастером. Молодым специалистам тогда были льготы, в течение трех лет дали двухкомнатную квартиру. Главой правления с 1991-го, как пошла приватизация. Было тяжело.

— Рэкетиры приходили?

— В длинных кожаных плащах. Посмотрели, брать нечего. Завод никого не прельщает. Говорили: «Иди ты со своим заводом!».

Готовые кирпичи лежат во дворе. Их с территории завода не тащат. Если кто и возьмет пару штук — ради Бога. Тягают металлолом.

Находить покупателя на нашу продукцию все тяжелее. Вот «УкрСіверБуд» недалеко. Рядом с нами строят дома. Можно ведь из нашего кирпича, но не покупают. Почему — не знаю, хозяин-барин, как говорится. Хотя глиняный кирпич — натуральный продукт, экологически чистый.

— Анатолий Васильевич немножко лукавит, — комментирует Юрий КУЛИШ, заместитель председателя правления Черниговской строительной компании «УкрСіверБуд». — Мы берем у него кирпич, но не в тех объемах, в которых ему хотелось бы. По нормам, красный кирпич используется при строительстве максимум пятиэтажек. Если дом выше — такой кирпич не выдерживает нагрузок.

Завод работает с 1963 года.

Территория предприятия около восьми гектаров. Сегодня задействована ее половина.

— До развала Союза в области было 56 кирпичных заводов, — рассказывает Анатолий Са-мойленко. — Только в Чернигове три работало. Сейчас один. Есть в Нежине, в Борзне, небольшой в Березне Менского района.

Работает 132 человека. Из них — 35 женщин. Зарплата «грязными» 1500-2500 гривен. Она зависит от уровня автоматизации, грязности работы, трудоемкости. Текучка. Приходят молодые, сразу хотят заработать на «Мерседесы». Потом: «Что я буду за полторы тысячи в месяц посменно работать?».

А ведь 150-180 сотрудников было. Тогда работали в четыре смены, сейчас в три. Раньше у меня был секретарь, замдиректора, кассир, а теперь в приемной стоят цветы (на подставках-кирпичах. — Авт.).

Раньше делали 34 миллиона кирпичей в год, сейчас — девять. Можно сделать и больше, но не продать. Реализуем только по Черниговской области и в Киев.

Делаем керамический красный кирпич. Завод не реконструировался, остались послевоенные технологии. Они не поддаются автоматизации. Так и работаем. Но, в то же время, как город оставить без кирпича? Вот надо под ванну положить 20 штук, приходят, берут у нас. Раньше «Жигулями» кирпич из завода не возили, теперь возят. Надо на перегородку человеку 120 штук — продадим. Цена на 10, 100 или 1000 кирпичей за штуку одинаковая. Мы выпускаем две марки: тысяча штук кирпича «М-75» стоит 1320 гривен. «М-100» — 1440, соответственно — гривна 32 и гривна 44 за штуку.

— Как делается кирпич?

— За 20 километров от завода, из Михайло-Коцюбинского Черниговского района, завозим глину. При такой цене на бензин затрачиваем около миллиона гривен, чтобы завезти сырья на год. Глина в Михайло-Коцюбинском неважная. Когда-то брали в Репках, глина там ляля! При заводе стройматериалов был карьер. Из Михайло-Коцюбинского стали возить, когда репкинский завод закрылся.

Глину привозим, закладываем в карьер. По технологии она должна пролежать шесть месяцев. Свежая в производство не пойдет — будет рассыпаться. Очень хорошо, если глина перемерзнет. Тогда она будет пластичная.

Потом добавляем золу с ТЭЦ. В ней есть до 25-30 процентов несгоревшего угля. Добавляем для того, чтобы как-то сэкономить газ. Запрессовываем глину с золой, это как тесто женщины месят. Потом подаем на пресс, он как мясорубка на кухне. Продавливаем глину, автоматически режем по форме кирпича. Раньше женщины это делали вручную. .Потом грузим на вагонетку, затем на «сушило», их у нас 17. Потом снова с вагонетки на транспортер. Следом вручную женщины и мужчины садят на платформу три на три метра. И толкают в печь. С платформы — на поддон. Потом на кран, с крана на машины. Вот такая трудоемкая технология.

Виктория Товстоног, Юлия Семенец, "Весть" №24 (596) от 12 июня 2014

Хочете отримувати головне в месенджер? Підписуйтеся на наш Telegram.