«Просьбу удовлетворили, но радости мало». Андрея Лебедева признали погибшим через суд

Добавить новость

Четверг, 21 Апреля 2016 14:47  |  Просмотров: 1456 | Обновлено 19 Июля 2019 14:50

14 апреля в Новозаводском суде Чернигова решением судьи Ирины Цибенко черниговец Андрей Лебедев был признан погибшим. Его мама Людмила Анатольевна сможет получать социальные гарантии от государства: льготы при оплате коммунальных, на проезд, единоразовую материальную помощь (имеется ввиду 609 тысяч гривен, которые выплачивает государство родственникам погибших в АТО бойцов).



Андрей — солдат 13 батальона ВСУ, пулеметчик. На войну ушел в первой волне мобилизации, весной 2014. 29 января 2015 года вместе с другими бойцами был на блокпосту 1301 под Углегорском. В тот день блокпост штурмовали танки и пехота.

Черниговец Павел Старченко и Александр Бригинец из Козелецкого района погибли. Черниговцы Дмитрий Мартыненко, Андрей Бала, Виталий Мышастый, нежинец Дима Киричок попали в плен. Андрея Лебедева не могут найти ни среди живых, ни среди мертвых вот уже больше года.

2 марта 2016 Людмила Лебедева обратилась в суд с заявлением признать сына без вести пропавшим. Положительного результата не получила. Женщине посоветовали обратиться повторно, но уже с просьбой о признании Андрея погибшим.

На судебное заседание пришли: представитель Министерства обороны киевлянин Владимир Остапенко, от СБУ черниговец Евгений Костырко, два народных заседателя. А вот представителей городского военкомата и военной части (полевая почта В 2278), за которой числился боец, на суде не было.

Из двух заявленных свидетелей явился Дмитрий Мартыненко.

— Когда в последний раз видели Андрея Лебедева? — спросила судья Ирина Цибенко у матери бойца.

— Я связывалась с ним 28 января 2015 года вечером по мобильному телефону. А 29-го утром его телефон не отвечал. Видела на видео, как их взяли в плен. Ребята, которые были с Андреем и вернулись из плена, рассказали, как сепаратисты стреляли по нему, как упал.

— Как искали Андрея Лебедева? — уточнила судья.

— Я обращалась в СБУ Чернигова, Киева, Министерство обороны, в милицию, где было открыто уголовное производство. Есть в Интернете списки погибших, где значится имя Андрея. Якобы тело нашли и опознали 10 марта 2015 года.

В списках Министерства обороны Лебедев значится как пленный, в списках СБУ — заложник у незаконных вооруженных формирований.

Дмитрий Мартыненко повторил все то, что говорил ранее и Людмиле Лебедевой, и «Вести» (см. газету от 17 марта). Вспомнил, как утром 29 января под Углегорском начался штурм блокпоста. Как на них пошли танки, как обстреливали. Как ребят контузило и ранило. В итоге в живых остались пятеро.

— Нас посадили в яму у блокпоста. Спрашивали фамилии, откуда родом и зачем пришли на их землю. Уточнили возраст. Самым старшим оказался Лебедев (Андрею было 34 года) «Правосек, вылазь из ямы», — кричали ему. Когда тот вылез из ямы, прозвучал выстрел. Андрей закричал. Через некоторое время раздалось еще несколько выстрелов, — Дмитрий до малейших подробностей в очередной раз описывает события утра 29 января 2015 года.

— Спросили, кто может оказать медицинскую помощь. Я вызвался, так как решил, что помощи требует Андрей. Когда вылез из ямы, он лежал лицом в землю без признаков жизни, не шевелился. Кровь была и на снегу, и на бушлате (бушлат светлого цвета). После того Андрея Лебедева я не видел. Когда мы были в плену, нам говорили, что там осталось три тела. Двоих, Старченко и Бригинца, уже похоронили.

— Почему же у нас значится, что Андрей Бала утверждает: видел Лебедева пленным. Мог он дать такие показания? — уточнил представитель Министерства обороны.

— Сомневаюсь. Андрей все это время был со мной. Он не мог видеть Лебедева. Когда нас перевезли в Донецкую СБУ, встретились с Дмитрием Киричком и Виталиком Мышастым. Они также сказали, что не видели Лебедева.

* * *

— Просьбу удовлетворили, но радости мало, — сказала после оглашения решения Людмила Лебедева. — Я до сих пор считаю, что мой сын жив. Он у меня единственный. Надежда умирает последней. Вот и недавно Андрей приходил во сне с укором: вы меня хороните, а я жив.

Я и вещи его не трогаю. В шкафу как висело, как лежало все, так и остается.

Совсем незнакомые люди подходят ко мне на улице, интересуются, нашла ли сына. А сказать им нечего...

Марина Забиян, еженедельник «Весть» №16 (692), 21 апреля 2016 г.

Хочете отримувати головне в месенджер? Підписуйтеся на наш Telegram.

Добавить в: