БЫЛИ-НЕБЫЛИЦЫ

Порадую-ка я истинных ценителей забавными историями из жизни моего учителя. Вот вам пригоршня перлов, добытая из пыльных архивов.

"ЗАСТЕГНИ МАТНЮ, МУДАК!"

Дело было вечером в редакции газеты "Деснянская правда", где Небылица работал художником. После работы он и несколько журналистов калдырили в кабинете, окна которого выходили на гостиницу "Десна". Смеркалось. Слегка поддатые компаньоны по понятной причине не зажигали свет. А в здании напротив находилось ярко освещённое окно кабинета директора "Десны". Поэтому, когда обитатель кабинета замаячил в окне, зоркий глаз художника узрел, как директор озабоченно роется у себя в расстёгнутых брюках.

Воспользовавшись телефонным справочником, Кока (так Небылицу звали друзья) тут же нашёл нужный номер. В кабинете директора гостиницы зазвонил телефон. "Застегни матню, мудак!" — услышал начальник, подняв трубку. Его лицо побелело, на нём отразился ужас. Кто звонил?! Как он узнал?!

Через пару дней там же, в кабинете художника, произошла аналогичная сходка. В этот раз все собрались в ожидании повода, чтобы опять подшутить над пугливым директором. И дождались!

В окне напротив зажёгся свет, человек открыл сейф, достал бутылку вина и стакан, налил до краёв и поднёс ко рту. И тут в его кабинете раздался звонок. "Ты почему пьёшь один, мудила?" — спросил из трубки грозный бас Небылицы. Хозяин кабинета удивлённо посмотрел по сторонам. И тут до него наконец-то дошло. Он обернулся к тёмному редакционному окну, погрозил туда кулаком и залпом осушил свой стакан.
-------------------------------------------------

ТАИНСТВЕННОЕ ИСЧЕЗНОВЕНИЕ

Однажды, в середине 90-х Небылица уехал на пару месяцев на Днепр, порыбачить. На первый взгляд в этом не было ничего необычного. У него с друзьями существовала давняя традиция каждое лето устраивать многодневную рыбную экспедицию. На этот раз всё произошло по-другому – Коля отправился в днепровские дебри сам, не известив об этом друзей… и пропал. Когда они прибыли на то место, где из года в год проходила их рыбалка, то Коки там не нашли. Не было никаких признаков, указывавших на то, что он вообще появлялся.

Мобильных телефонов в ту пору ещё не было, а потому оперативно выйти на связь не представлялось возможным. Так и провели друзья-рыбаки месяц на Днепре, ничего не зная о судьбе исчезнувшего товарища. По возвращении в Чернигов они первым делом бросились узнавать: не объявился ли Кока? Выяснилось, что нет. Зато объявился некий незнакомец, недавно звонивший родственникам Небылицы, представившийся его приятелем по рыбалке. Он якобы сам черниговский, случайно встретил Николая на днепровском берегу, когда уже собирался сматывать удочки. Художник дал ему номер домашнего телефона и попросил передать семье, что, мол, всё у него в порядке, здоровье в норме, клёв отменный, скоро ждите с добычей. О большем узнать не удалось – свой текст незнакомец отбарабанил быстро, после чего сразу повесил трубку.

Коля появился на пороге своей квартиры спустя три недели после того звонка. С двумя мешками свежей рыбы. Чисто выбрит и причёсан. Слегка благоухая одеколоном "Вечерний Перегар". Его рыбацкие сапоги, которым полагалось быть грязными и смрадными, выглядели, словно только что из магазина "Турист". По особым приметам, одежде и рыболовным снастям, обладатель новых сапог был опознан роднёй, как Николай Небылица, отец и муж, "любимец богемы, выдыхатель дыма". Он никак не комментировал своё длительное отсутствие, загадочно улыбался в усы, а его очки сверкали озорным блеском и пускали солнечные зайчики по всей квартире.

Где и как он провёл два летних месяца – так и осталось тайной. Но с того времени в жизни преображённого художника начался последний и самый важный этап, увенчавшийся созданием живой творческой традиции ГОП-АРТ.

Впрочем, это уже совсем другая история.
----------------------------------------------

СТРАННЫЕ ПЕРЕПЛЕТЕНИЯ СУДЕБ

60-е годы прошлого века. Молодой любимец богемы, лихой гуляка, авантюрист и художник Кока Небылица отправляется в Москву, проведать своего приятеля – поэта Петю Пиницу, который учится в Литературном институте им. Горького.

При встрече Петя обещает познакомить Коку с Васей Шукшиным.

Приехали — Васи дома нет. Пошли слоняться по улицам и вдруг встречают печального Булата Окуджаву. Тут же, во дворе, устраивают импровизированный футбольный матч. Вместо мяча – пустая консервная банка.

Окуджава повеселел, достал из кармана маленький блокнотик, огрызок карандаша, присел на поломанный ящик и сочинил песню "Божественная суббота", которую он вскоре посвятит Зиновию Гердту.

А потом Окуджава предлагает взять бутылку и поехать в гости к Гене Шпаликову, автору песни "Я шагаю по Москве".

Шпаликова дома нет. Пиница предлагает ехать к художнику Илье Глазунову, недавно вернувшемуся из Италии. Со слов Пиницы известно, что во время той встречи Глазунов с Небылицей побеседовал с глазу на глаз, на прощание вручил некие "артефакты", а впоследствии несколько раз приезжал в Чернигов.

Выходя от Ильи, друзья натыкаются на Гену Шпаликова. Он явно не в себе и говорит, что пришёл убивать Глазунова, а в доказательство показывает орудие будущего убийства и декламирует только что сочинённый стишок: "Взяв ножик у сапожника, иду я по Тверской известного художника зарезать в мастерской". У Шпаликова отбирают сапожный резак, уволакивают подальше от глазуновских апартаментов, запихивают в такси и вся компания едет в ресторан "Арагви". По пути Гена сбивчиво повествует о том, что виной всему безумная ревность, что он смертельно влюблён в Илюхину музу – актрису Лариску Кадочникову.

В ресторане – новая неожиданность. В дверях Петя сталкивается с Сашей Вампиловым, приятелем по Литинституту и коллегой по иркутской газете "Советская молодёжь".

Через несколько месяцев Саша приезжает в гости к своим черниговским товарищам и, с лёгкой руки гостеприимных Коки и Пети, попадает в водоворот мощного загула. Выживший и обогащённый новыми впечатлениями, он возвращается домой и по мотивам своих черниговских приключений пишет одну из лучших своих пьес – "Старший сын". Впоследствии эта пьеса с триумфом пройдёт по театральным сценам страны и будет экранизирована.

В том же году Петя Пиница снялся в фильме Васи Шукшина "Странные люди".
-------------------------------------

ПОМЯТАЯ БУТЫЛКА

Однажды в середине 80-х художник Небылица средь бела дня заявился с двумя бутылками водки в черниговский Дворец пионеров, где работал руководителем судомодельного кружка его одноклассник Миша Сокол.

Узрев у приятеля в углу новую муфельную печь, Небылица предложил проверить, что будет, если в эту печь сунуть пустую водочную бутылку. Сунули. Бутылка не расплавилась, но сплюснулась, наподобие камбалы, и приобрела весьма помятый вид. Тут-то Небылицу и осенило. Дождавшись, когда получившееся недоразумение остыло, он смыл с нормальной поллитровки этикетку и налепил её на волнистый бок бутылки-камбалы. Налил внутрь воды и приладил крышку. А затем рассказал Мише о розыгрыше, который он только что придумал...

Дело было зимним вечером. Час-пик. Утомлённые граждане, голодные и недовольные, массово возвращались с работы.

— Да не напирай ты! Не напирай! — грохотал Небылица и лез в самую гущу переполненного троллейбуса. — У меня тут ценный груз! Довезти его в целости — вопрос жизни и смерти! Понял, мурло?
— Кто мурло? — напыжился мужичок, на которого Небылица пёр, как ледокол.
— Да ты! Ты! — рычал ему в лицо Небылица. — Иуда! Изверг рода человеческого! Навуходоносор!

Содержимое троллейбуса с интересом наблюдало за перепалкой. В салоне нарастало роптание.

— Троллейбус идёт в парк! — гаркнул Миша с задней площадки.
— Троллейбус идёт в ад! — сотряс пространство бас Небылицы. — Смотрите, что вы наделали, сволочи!

С этими словами он резко вырвал из-за пазухи что-то блестящее и вознёс его высоко над головой. Все увидели помятую стеклянную бутылку водки. Было видно, как внутри, за исковерканным стеклом, плещется содержимое и скачут пузырьки.

Народ смолк и оцепенел.

— Миша! Посмотри, что они сделали! — пафосно воззвал Небылица.

Спрессованная масса почтительно расступилась перед ним, как море перед Моисеем, образовав узкую тропку. По ней Небылица протолкался к маячившему в хвосте приятелю и громко объявил:

— Идём отсюда к чёртовой матери!

Дверцы троллейбуса отворились и два товарища вывалились наружу. В салоне — немая сцена.