О современной России

Это копипаст.И данный материал довольно чётко отражает моё мнение,сформировавшееся под чтение интеренет,печатной прессы,тв -как российского,так и не только.Процессы,происходящие в соседней державе,на мой взгляд,интересны и поучительны,особенно сейчас...



О том, как изменилась современная Россия, рассказывает обозреватель газеты «Коммерсант» Юлия Латынина.

Неузнаваемо изменилась Россия при президенте Путине.

Стала Россия богатой и довольной; по крайней мере в том, что касается Рублевки, Сочи и Садового кольца.

Никогда не было столько бутиков в Москве; и никогда со времен перестройки пенсии не платили с такой регулярностью. Обычно считается, что вся эта благодать произошла из-за нефти. Но есть по крайней мере два равновеликих фактора. В России после 1998 года произошла структурная перестройка промышленности. Была страна, в которой 90 % производственных мощностей работали на оборонку, а стала страна, в которой открываются «Ашаны», «Перекрестки» и фабрики «Пепси-колы». Сколько бы чиновников не налетело на этот «Ашан» или на эту «Евросеть», это все-таки две разные экономики.

Кроме того, произошло укрепление рубля, а с ним — смена интересов промышленной элиты. То есть до 1998 года у нас была элита, которая руководила банками — «Менатепом», «Альфой», «ОНЭКСИМом», и все эти ребята брали деньги в валюте на Западе, вкладывали их в рублях в ГКО и имели гарантию прибыли за счет нерушимого валютного коридора, в связи с чем им был необходим дорогой рубль. А после 1998 года у нас появилась элита, которая руководила промышленными компаниями — ныне покойным ЮКОСом, ТНК, «Норникелем», — и ей был нужен дешевый рубль, а валютный коридор ей перестал быть нужен.

Надо сказать, что ко всем этим обстоятельствам Кремль не имеет никакого отношения.

Кроме того, что Россия стала очень довольной и богатой, она стала очень спокойной и послушной. В России было негосударственное телевидение — и его не стало. Был независимый парламент — и его не стало. Был независимый бизнес — не стало и его.

Оппозиция в России не имеет ни малейших шансов. Кто ее будет поддерживать? Народ? Но народ знает, что ему стало лучше. Бизнесмены? Дело бизнесменов зарабатывать деньги, а не совершенствовать режим, особенно если за попытку совершенствования полагается Краснокаменск.

Поэтому старые олигархи зарабатывают деньги; а к ним потихоньку прибавляются новые олигархи. Новые олигархи — это олигархи государственные, председатели советов государственных компаний. У них такие же дорогие машины, такие же красивые виллы и такие же роскошные девочки, как у олигархов прежних, а отличаются они от прежних тем, что для того, чтобы отобрать у них компанию, их совершенно не надо сажать, как Ходорковского. Их достаточно уволить.

Это дает им несомненное политическое преимущество над всякими Фридманами и Абрамовичами, которых еще попробуй раздень. Но вот для экономики это преимущество оборачивается некоторым недостатком, потому что, сами понимаете, — это одно дело инвестировать в компанию, которая принадлежит тебе и внукам, а совсем другое — инвестировать в государственную компанию, из которой тебя в любой момент может подсидеть твой же собственный зам. Поэтому в виллы инвестируют охотней, чем в компании; нефтедобыча растет на 2 % в год, против прежних 7-8 %, а вот цены на жилье в Москве бьют рекорд за рекордом — верный симптом того, куда вкладывает деньги новая элита.

Вообще главным достижением эпохи стало создание очень своеобразного третьего сословия. Во всех рыночных странах третье сословие — это мелкий бизнес. У нас третье сословие, то есть наиболее массовый слой людей со средним достатком, — это служивые. Менты, чекисты, санэпидстанция, пожарная охрана и прочие. Этому слою предоставлены неслыханные привилегии. Он едет по жизни с мигалкой, избавленный от необходимости уважать светофоры, встречные машины и УК РФ.

Тут есть даже маленькая опасность относительно управляемости страны; ведь, согласитесь, есть два способа контроля над чиновниками. Один из них — демократический — заключается в том, что их увольняют в случае взяток, а другой — тоталитарный — заключается в том, что их ставят к стенке за некомпетентность. (Представляете, сколько бы народу Сталин расстрелял за Беслан?) У нас и не увольняют, и не расстреливают. У нас генерал или министр — это почти как самурай. Это не должность — это состояние души; это сумма причитающихся привилегий без прилагающейся к привилегиям ответственности.

Слой этот — правящий — начисто лишен идеологии. То есть, конечно, как заметил еще Лев Толстой, каждый человек считает свою профессию необходимой, и представители этого слоя совершенно искренне считают, что они укрепляют вертикаль власти, и что укрепление вертикали власти — это увеличение количества причитающихся им денег.

Но эти люди вовсе не социалисты, и уж тем более не сторонники тоталитарного государства. Наоборот, они страстные поклонники капитализма во всем, что касается собственно потребления — то есть девочек, вилл, яхт, красивых машин и удобных унитазов. Они просто считают несправедливым, чтобы девочки, виллы и яхты принадлежали кровопийцам-олигархам, которые крадут деньги и пьют кровь трудового народа, а не бескорыстным рыцарям плаща и кинжала, укрепляющим вертикаль власти.

Что ж, такие режимы существовали в Латинской Америке в середине прошлого века. Переход от них к демократии не бывает особенно труден или кровав. Мы всего лишь отстаем от Латинской Америки на несколько десятилетий.