Роженице нечего было есть

29 ноября прошлого года 31-летняя Татьяна Назаренко родила дочку. «Нормальный доношенный ребенок, — говорят в родильном отделении Щорской центральной районной больницы. - Весом 2 килограмма 910 граммов». А через месяц с небольшим роженице вызвали «скорую», потому что у нее резко подскочила температура. Уже в больнице у Татьяны обнаружили туберкулез. Теперь она лечится в Черниговском тубдиспансере.
— Пробудет у нас по меньшей мере полгода, — говорит заведующая вторым терапевтическим отделением Татьяна Дуброва. - Назаренко серьезно больна и очень истощена. О таких у нас говорят: «Сорок килограммов вместе с калошей».

А мне вспомнилось и другое — «кожа да кости», когда похожая на подростка женщина закрыла за собой дверь 21-й палаты. Халат болтался на ней как на вешалке.
— Это тебе — витамины, — отдаю Татьяне пакет с фруктами и мысленно корю себя: ей в настоящий момент нужно намного больше, чем апельсины с бананами, нужна сытная калорийная еда. Но кто же знал, что она такая худенькая?
— Ты голодала? — спрашиваю.
Молчит. Вытирает слезы.

— Так каждый день, — вздыхает врач Оксана Бищак. — Плачет и плачет. Боится, что, пока она будет лечиться, дочку отдадут в приют.
В настоящий момент ребенок — в детском отделении Щорской ЦРБ.
— Девочка здорова, - рассказывает заведующая отделением Алла Станишевская. — Она находится у нас по социальной причине. Так может продолжаться только два месяца. Вскоре этот срок закончится.

Дальше мать должна написать заявление с просьбой временно определить ребенка в детдом.
— Наш с Татьяной разговор об этом всегда заканчивается слезами. Она не соглашается отдавать девочку в Дом ребенка. Даже временно, — говорит руководитель районной службы по делам детей Светлана Лихошерст.

Такое поведение Татьяны Назаренко объяснить нетрудно: в Щорсе живет отец маленькой Катюши и ее родная бабушка. Но они ни разу не пришли навестить девочку. Одежду, игрушки, памперсы для нее принесли в отделение совсем чужие неравнодушные люди.
— Тебе не нужна твоя дочь? — прямым текстом спрашиваю 24-летнего Владимира Горбатенко.
— Я ее люблю, — говорит тихо, но твердо.

Невысокий, щупленький. Чем-то похож на Татьяну.
— Почему же не ходишь к ней?
— Да не могу я прийти с пустыми руками! Не могу! А понести нечего! Думаете, я не переживаю?!
Несколько недель назад он порезал себе вены. Рука до сих пор болит и не заживает. А могло быть намного хуже. Слава богу, вовремя приехала «скорая».
— Это был нервный срыв, — прячет глаза. — Теперь все будет иначе.

Он только что нашел работу — на пилораме. Сбивает деревянные поддоны. Говорит: «Заработаю деньги, заберу дочку, Таню и пойдем жить на квартиру». Его отец умер 11 лет назад. Матери — 48. Нигде не работает. Выпивает. О внучке, которую растят в детском отделении, говорить не захотела. Убежала.
Жить с ней под одной крышей сын больше не хочет. Да и нет у Аллы Шаламай собственной крыши. Живет в доме 74-летней матери. И Володя там, и Таня была с ребенком. Все — в доме на 21 квадратном метре и одну бабушкину пенсию. Но старушка не сетует: хоть и обездоленные, но не чужие.

О себе уже не думает — что будет, то будет. Отказалась из-за безденежья от операции: «Теперь какое-то бельмо на глазу, вижу вас как в тумане».
Избранницу внука Анна Васильевна Шаламай жалеет:
— Таня за дочкой хорошо ухаживала. Но разве могла ее как следует накормить, если сама жила впроголодь? Как и мы все. Однажды говорит: «Так хочу картошки, что она мне даже снится». Я купила ведро за 35 гривен, пожарила ей. Таня так обрадовалась.

Где-то с месяц кормила ребенка грудью. Потом молоко у нее пропало. Перешли на смеси. Молоко кто продавал, кто так давал - за спасибо.
Много помогает семье Володина тетя — Надежда Харченко и ее муж. Они сами немало пережили: три года назад похоронили взрослого сына. Знают, почем фунт лиха. Не чураются.
Надежда (частный предприниматель) всегда передает продукты. Ходила и Катюшу навещать. Теперь хлопочет, чтобы мама девочки скорее получила новый паспорт.
— А старый куда делся? — спрашиваю Татьяну Назаренко. — И вообще, где ты прописана?

Отвечая, она рассказывает о своей жизни:
— До 17 лет я жила с родителями в Конотопе Сумской области. Потом они поменяли квартиру в райцентре на сельский дом в Сосновке. Там начались наши несчастья. В 48 умерла мама. Отец отморозил ногу и страшно мучился шесть лет — до самой смерти. Брат ушел на тот свет в 36. Его убили, когда возвращался с заработков. Думали поживиться, а нашли всего 40 гривен, потому что хозяин задержал зарплату. И замуж я вышла неудачно. Муж, когда напивался, не контролировал себя. Бросал в меня все, что попадало под руку. Бил. Я терпела, пока терпелось. У меня от него дочь. Иришка. Ей уже 11 лет. Живет с бывшей свекровью. Мы так договорились: я заберу ребенка, как только встану на ноги. Но ничего не выходит! Я все время - на коленях.

В Конотопе работала на рынке у частника. Потом — на мобильных «пополняшках». Однажды ошибочно набрала не ту цифру, и 800 гривен ушли совсем на другой счет. Думала, что хозяин разрешит отработать. Постепенно. А он захотел все деньги сразу. У меня их не было. Тогда он забрал мой паспорт и все документы. Даже свидетельства о смерти родителей. Я написала заявление в милицию. Но ничего не добилась. И Володя ничем мне не смог помочь. Он же не местный, только учился в Конотопе. В ПТУ. Ни денег, ни связей. Решили немного пожить у него - в Щорсе.
— Паспорта у Татьяны Назаренко действительно нет, — подтвердили в Сосновском сельсовете. — Как она его потеряла, неизвестно. Жила в Сосновке с родителями. Потом снимала квартиру в Конотопе. На рынке торговала рыбой. Сами у нее покупали.

Дом родителей на Татьяну не оформлен, стоит пустой. Без паспорта женщина не сможет ни новорожденную дочку зарегистрировать, ни «детские» получить. Деньги она в последний раз держала в руках еще летом — за сданную чернику: их с Володей заработки.
Говорю ей, что депутат Щорского горсовета Роман Зуб и местный частный предприниматель Олег Хасенко, узнав о ее трудном положении, передали по 200 гривен. Она на мгновение теряется, а потом начинает непрерывно благодарить.
Немного больше половины суммы мы тратим, чтобы купить хорошие лекарства, а остальные отдаю Татьяне. Она зажимает купюру в кулаке:
- Колбасы куплю.


Татьяне Назаренко предстоит провести в тубдиспансере самое меньшее полгода

Мария Исаченко, еженедельник «ГАРТ» №15 (2508)

Хочете отримувати головне в месенджер? Підписуйтеся на наш Telegram.