19-летний парень повесился от нелегкой жизни

Евгений Дектяренко

Последние полгода беды будто преследуют 61-летнюю Любовь Кобеняк из села Елино Щорского района. Собственная болезнь, похороны двух родных людей, пожар в доме — все одно за другим. Самой тяжелой бедой для женщины была последняя: ей пришлось хоронить внука Женю. В селе парня все хвалят и сетуют, что ушел из жизни таким молодым (в феврале ему должно было бы исполниться 20 лет). Но Женя решил так сам — 23 ноября он повесился на берегу возле местной школы.

О Евгении — только хорошее

Легкой жизнь Евгения Дектяренко не назовешь. Отца он не знал совсем. Жил с матерью и отчимом, которые нередко заглядывали в рюмку. В конце концов за пьянку женщину лишили родительских прав и на Женю, и на его младшую сестру Надю. Поэтому последний класс школы парень заканчивал в щорском интернате «Сказка» (Надя живет и учится там до сих пор). В Елинской школе его помнят как спокойного, старательного и доброжелательного парня.
—  Учился Женя средне, но, возможно, если бы ему дома создали надлежащие условия, все было бы иначе, — говорит бывший классный руководитель Евгения, учитель украинского языка и литературы  Валентина Спасик.
—   Он был разговорчивый, общительный, хваткий к работе. Кто бы из односельчан что не попросил — попасти скот, нарубить дрова, привезти сено —  никому не отказывал. А такого, чтобы напился и дебоширил, не было никогда.
По окончании интерната Евгению, как ребенку, лишенному родительской опеки, дали так называемые подъемные. И он их не растратил и не пропил, а в мамин дом, куда вернулся жить, купил ковер на всю стену, палас, шторы, одеяла и покрывала на кровати, оделся сам. В Щорском высшем профессиональном училище лесного хозяйства выучился на столяра-станочника.

— Он  любил  мастерить. Мне на день рождения сделал такой красивый  деревянный разделочный кружок! Я им даже не пользуюсь, он так и висит у меня на стене для красоты, — рассказывает мать парня, 41-летняя Светлана Коротыш.
Женя постоянно  ходил  к бабушке Любе, во всем ей помогал. И планировал вдвоем со своим другом Евгением Ващенко, который живет в соседнем селе Турья, поехать в Киев устраиваться на работу.
— Женя частенько ночевал у нас (я живу с бабушкой и дедушкой), так что мы горюем за ним, как за своим, — говорит Евгений Ващенко. — Женька был очень хороший. Почему он так поступил? Даже не знаю. Я никогда не замечал за ним ничего странного и не слышал даже намека на то, что он собирается повеситься. Ни на мать, ни на отчима Женька не жаловался. Все вроде было хорошо. Мы готовились в следующем месяце ехать на работу, собирали деньги на дорогу — вязали березовые веники и сдавали в щорскую заготконтору.
Вместо Киева Евгению Ващенко пришлось ехать на похороны друга.

Семь бед вместе

— Начались мои беды с того, что в начале лета у нашей коровы обнаружили лейкоз, пришлось ее сбыть, — со слезами на глазах рассказывает Любовь Кобеняк. — Вскоре, 14 июня, умерла моя свекровь (ей было 88 лет). Только я справила по ней поминки, вечером того же дня мне стало плохо. И тогда же ночью молния ударила в наш дом — в кабель, идущий от антенны телевизора. Было 15 метров кабеля, а осталось лишь полтора, остальные сгорели. Вылетели все до одного оконные стекла, загорелся ковер на стене. Слава богу, весь дом не сгорел.
Утром меня отвезли в больницу. Оказалось — у меня киста. Ее удалили, но лучше мне не стало. Результаты анализов пришли плохие, поэтому меня направили в Чернигов в онкологию. 8 октября мне сделали вторую операцию, а через день, сразу после Покрова, умер мой муж. Мне даже швов еще не сняли, но отпустили домой — похоронить. Отбыла я похороны и поминки, поехала сняла швы. В воскресенье, 22-го, справляли 40 дней по мужу. Женя вроде и не пьяный был. Выпивать-то он, бывало, выпивал, но не очень. И что на него нашло? Пытался повеситься в саду возле дома, на яблоне. Подоспели Светлана с Федором (моим сыном) и сняли его с дерева. Когда вели к дому, он вырвался и убежал, где-то спрятался. Целую ночь его искали по всему селу. А как раз ночь была облачная, разве в потемках найдешь?

Рано утром Федор с братом Виталием опять отправились искать Женю. Проехали в лесок, а потом к школе. И тут Федор увидел племянника — за спортплощадкой на березе.
— Мне прямо с порога видно ту березу, на которой повесился сын, — говорит Светлана.
В ту фатальную ночь женщине приснилось, будто сын говорит ей: «Плохо, мама, вы с дядей меня искали. Я прятался в бывшем детсаду».
— Федя  никак не  может отойти от этого ужаса, — говорит Любовь Федоровна. — Только недавно пережил смерть отца, а тут еще и Женьку так увидел. Мне даже пришлось ему шептать (я шепчу от испуга, от сглаза).
—  Так, может, все ваши беды из-за этого шептания?
— Но ведь я не делаю ничего плохого, наоборот, помогаю людям. Недавно я сама ездила шептаться к одному мужчине в Шостку. Он сказал, что мне наколдовали из зависти. «Я даже боюсь за вас браться. На вас шесть черных полос», — сказал он. Пошептал, мне вроде немного полегчало. Надо было еще раз ехать, но одно за другим пошли несчастья, денег нет, так я и не поехала. Может, мне действительно сделано, потому что разве это мыслимо — семь бед в один дом?
Почему Женя решил покончить жизнь самоубийством, не знают ни родные, ни односельчане.
— Кто его знает: может, во время учебы в Щорсе он связался с какой-то плохой компанией, — не знает что и думать бабушка. — Но чтобы он что-то украл, или кого обидел, или с кем подрался — такого никогда не было. Или он кому-то был должен? Так пришел бы ко мне, сказал. Я бы все отдала,  рассчиталась  бы! Ведь безвыходных ситуаций не бывает!

Хоронила Женю Любовь Федоровна, потому что его мать, Светлана, и сейчас выпивает.
—  Помогали мне всем селом. Люди несли кто что мог: продукты, вино,  деньги (кто десятку, кто полсотню — сколько  кто  мог).   Спасибо  всем огромное! Потому что одна бы я не осилила отбыть уже третьи похороны. Вообще, село у нас партизанское, люди видели и горе, и безденежье, так что по мере сил стараются помогать друг другу.
В тот день, когда мы приехали к Любови Федоровне, у нее был еще один внук, 5-летний Ромка. Он знает, что двоюродного брата уже нет.
—  На похоронах Ромка все говорил: «Женька, вставай, вон бабушкин дом уже видно. Пошли домой!» — утирает слезы Любовь Федоровна. От горя женщина еле держится на ногах. Через несколько дней ей опять надо в больницу — лечение еще не закончено. Дай Бог ей сил!

Алина Долинец, еженедельник «ГАРТ» №50 (2438)

Хочете отримувати головне в месенджер? Підписуйтеся на наш Telegram.