Отвоевали квартиру

 

 

В 1968-м Раиса Ивановна работала в Управлении городского общественного питания — была директором столовых для строителей. А мать Николая — Екатерина — работала там бухгалтером. Однажды она попросила отпуск, чтобы, как оказалось немного позже, сделать аборт. На тот момент Екатерине был 41 год, детей у нее не было. Раиса Ивановна уговорила ее оставить ребенка и согласилась стать ему крестной. У нее детей тоже не было, хотя она очень их любила..

 

Как и обещала, Раиса Куте-пова покрестила новорожденного (назвали его Николаем) и всегда помогала Екатерине и ее сыну. Отец Коли от сына отказался. Сказал, что ребенок не его. Екатерина замуж так и не вышла. Жили мама с ребенком в коммуналке на Пяти Углах. Там соседи Колю обижали, мальчик им почему-то мешал.

 

— Ката придет на работу и плачет, жалуется мне, — рассказывает крестная. — Я пообещала помочь им с отдельной квартирой. И таки добилась того, что Кате дали двухкомнатную квартиру в центре Чернигова — по улице Коцюбинского, 49.

 

 

Когда Коле было три года, окружающие стали замечать, что с ним что-то не так. Раиса Ивановна пыталась поговорить с Екатериной, но та обиделась: «Вы мне не первая это говорите, но с сыном все в порядке».

 

Проблема была в том, что роды у Екатерины были очень трудными. Мальчика тащили вакуумом и повредили одно полушарие мозга.

 

— Если бы я знала,  что возникнет такая проблема, обязательно настояла бы на кесаревом сечении, — говорит Раиса Ивановна.

 

Учиться мать отправила Колю в поселок Березна Менского района, где есть специализированное учебное заведение для умственно отсталых детей. Но проучился он там всего 3-4 года. А затем Екатерина забрала мальчика в Чернигов и отдала в обычную школу, наняв учителя для дополнительных занятий дома.

 

Когда Николай закончил школу, Раиса Ивановна устроила парня в строительное училище — учиться на плотника. После его окончания крестная опять помогла, и парня взяли на работу на строительство, где он работал целых 20 лет.

 

В свое время Николай был на обследовании в Халявине и в психиатрической больнице в Киеве. Состоял на учете и у психиатра. В армию, конечно, не попал, имел белый билет. В 1997 году мать сняла Колю с учета, потому что ей не нравилось, что сына все называли дураком. Раиса Ивановна об этом ничего не знала.

 

 

Когда в 2009 году Екатерина умерла, вся забота о Николае легла на плечи Раисы Ивановны. А он стал выпивать, часто прогуливал работу (несколько раз его даже хотели уволить), водил к себе в дом людей сомнительной репутации. Так в его жизни и появились те самые аферисты.

 

Все началось с того, что Николай как-то встретил знакомого — Максима Жабина. Тот когда-то работал с ним на строительстве. Коля пригласил его к себе, там они устроили пьянку.

 

— Как-то звоню Коле, а мне отвечает незнакомый парень и говорит, что его нет. Я стала волноваться. Много раз звонила крестнику, но он не отвечал. — рассказывает Раиса Ивановна. — Потом Коля сам позвонил мне, сказал, что он у Максима и что ему там хорошо.

 

 

После смерти Екатерины Николай должен был переоформить квартиру на себя. Раиса Ивановна позвонила и напомнила ему, но Коля даже не начинал этим заниматься. Тогда женщина договорилась с нотариусом, что придет ее крестник и напишет заявление о вступлении в наследство, чтобы потом не пришлось все оформлять через суд. Коля это сделал. Также она погасила всю задолженность за коммунальные услуги (после смерти матери Николай не оплатил ни одной квитанции).

 

Коля пришел к Раисе Ивановне 1 мая 2010 года, как раз на ее день рождения. Вместе с ним была сестра его друга Максима — Елена Иваненко, с которой он проводил все свое время.

 

— Я опять напомнила Коле, что нужно заняться переоформлением квартиры. И тут Лена предложила свою помощь, ссылаясь на то, что мне будет сложно этим заниматься (Раиса Ивановна инвалид I группы, из дому не выходит. — Авт.). Я согласилась на ее помощь и все документы Коли, которые были у меня (и его личные, и те, что на квартиру), отдала. До сих пор не могу понять, как я могла ей довериться! Я столько лет проработала руководителем, через меня проходило много людей, а тут... — говорит женщина.

 

После этого Елена еще некоторое время звонила Раисе Ивановне, интересовалась ее здоровьем. А затем куда-то исчезла. Раиса Ивановна стала ей звонить сама, но та говорить не хотела, ссылалась на занятость. «Вы не думайте, что все документы можно так быстро оформить! Со временем я все сделаю», — отвечала Елена.

 

Однажды Раисе Ивановне позвонила соседка Николая, с которой женщина общается. «Коля подарил квартиру чужим людям!» — сказала она. Крестная не сразу поверили в это, позвонила в ЖЭК. Там информацию подтвердили. Мужчина действительно подписал дарственную на квартиру 29 мая 2010 года. Тогда Раиса Ивановна обратилась по месту работы Николая. Там ей выделили своего юриста, чтобы тот еще раз проверил информацию у нотариуса. Но все подтвердилось.

 

Женщина пыталась поговорить с Еленой, та сказала, что это неправда. Потом и вовсе перестала отвечать на звонки. А Коля больше не приходил к крестной. Спустя некоторое время знакомые рассказали Раисе Ивановне, что он ходит, как бомж, на улице холод, а он в резиновых шлёпанцах на босу ногу. Говорили, что он попрошайничает возле церквей, на улицах и кладбищах. Он перестал ходить и на работу. А когда приходил, то всегда был голодный. Максимум, что давали ему на работу, — неочищенную селедку. Ребята со стройки подкармливали его.

 

Раиса Ивановна все же дозвонилась крестнику. Он сказал, что болеет, поэтому и не ходит на работу. Как оказалось потом, Елена велела ему сидеть дома, якобы из-за болезни, а справку от врача обещала сделать потом. Все это время Лена уговаривала Николая уйти с работы. Говорила: «Ну что тебе там делать за такие смешные деньги?» И тот согласился. Елена пошла вместе с ним на работу, Коля написал заявление об увольнении и получил расчет.

 

 

21 марта 2012 года в 9 часов вечера в дверь Раисы Ивановны позвонили. На пороге стоял Коля. Весь грязный, одетый в лохмотья. Как оказалось, мужчина убежал от «друзей». Николай рассказал крестной, что те его били. Спал он на матрасе, который лежал на полу возле казана, вместе с собаками. Кормили его один раз в день собачьим кормом. Заставляли попрошайничать. Женщина его отмыла, привела в человеческий вид. Некоторое время он жил у нее, но мошенники, говорит женщина, стали угрожать ей. Обещали поджечь дом, если она не вернет им Колю. Несколько раз среди ночи пытались взломать замок. После этого Раиса Ивановна прятала крестника у своих хороших друзей в селе.

 

Еще до того дня, как Коля появился на пороге ее квартиры, она пыталась решить проблему с его квартирой: обращалась за помощью к депутатам, писала письма в прокуратуру, в милицию и даже президенту. Но отовсюду приходили лишь отписки. Помогать никто не спешил.

 

Николай рассказал Раисе Ивановне, как в действительности мошенники действовали. Однажды Елена предложила Коле: «Пошли в город прогуляемся, поедим мороженого!» Мужчине дали помыться, чисто одели, накормили. «Мама Рая, представляешь, они мне даже два яйца поджарили с двумя кусочками колбасы и хлеба белого дали!» — радостно рассказывал Коля. Лена привела Николая в кафе, купила ему мороженое. А затем предложила пойти к нотариусу. Якобы нужно все оформить, потому что квартира может достаться государству. Сама же предварительно договорилась с бывшим мужем, что он поможет ей в этом деле. Уже вдвоем они привели Колю к нотариусу, но оставили его ждать в коридоре. Потом вышли и показали, где следует расписаться (опять ссылаясь на то, что это необходимо, потому что государство отберет у него жилье). Коля послушно подписал все бумаги, тем самым подарив квартиру аферистам.

 

 

Из-за всех этих событий 9 апреля 2012 года Раиса Ивановна попала с инфарктом в больницу. Но продолжала бороться.

 

Женщина подала в суд на аферистов. После первого заседания Николая направили на психиатрическую экспертизу, черниговские врачи сказали, что мужчина здоров. После этого суд назначил повторную экспертизу, которую провели уже киевские специалисты. В столице Николай обследовался 28 дней. И Киевский городской центр судебно-психиатрической экспертизы установил такой диагноз: «Задержка умственного развития, обусловленная родовой травмой с синдромом двигательной расторможенности». Исходя из этого, по своему психическому состоянию мужчина не осознавал значения своих действий и не мог руководить ими.

 

28 февраля и 1 марта этого года состоялись еще два судебных заседания, на которые  ни аферисты, ни даже их адвокат  не явились. Суд постановил, что  договор о дарственной на квартиру является недействительным. Также обвиняемые должны компенсировать Николаю Вовкушевскому 5 тысяч гривен за  прохождение комиссии в Киеве.  Возможно, они захотят подать  заявление в апелляционный  суд, но пока никакой реакции от  них нет.

 

Также Раиса Ивановна уже  нашла для крестника опекуна, а  пока Коля живет в селе у ее знакомых.

 

 

У Елены Иваненко и ее семьи есть дом на улице Долгой, 59-а, где они все и проживали. Их соседка — Валентина Ухабова — рассказала много подробностей о том, что происходило с Николаем, и не только.

 

— Эту семью я знаю давно, мои родители жили рядом с ними. Я там поселилась только в мае 2010 года. Уже тогда обратила внимание на странного мужчину. Мои квартиранты, которые жили там до меня, говорили, что немного его боятся. Как оказалось, это был тот самый Коля.

 

Долгое время никто из соседей не мог понять, кто он и откуда взялся. Держали его эти аферисты как раба. Тогда у них велось какое-то небольшое строительство, и всю грязную работу  выполнял Николай. Также он следил за детьми Елены. Выглядел  он, конечно, ужасно. Зимой ходил в шлёпанцах, носков на нем я никогда не видела. Мылся на  улице под колонкой, в ледяной воде. На его ноги невозможно было смотреть. Он даже на пятки стать не мог, ходил на цыпочках. Представляю, как ему было больно.

 

Я много раз пыталась с ним заговорить, но он все время молчал. Сначала я думала, что мужчина глухонемой. Несколько раз я его кормила. Видели бы вы, с какой жадностью он набрасывался на еду!

 

Мы с Еленой не раз ссорились из-за него, потому что он, бывало, и вред во дворе делал.

 

Но мои замечания ничего не меняли. Она только била и ругала за это самого Колю.

 

После того как он убежал к Раисе Ивановне, я ходила к ним в гости (Раису Ивановну я нашла через общую знакомую). Только тогда узнала, что Коля умеет говорить. Я у него спрашивала, почему он никогда мне не отвечал,  почему не просил помощи. На  что он ответил: «Мне велели ни с  кем не разговаривать». А ведь он как ребенок — слушает все, что ему говорят.

 

К сожалению, пообщаться ни  с Еленой, ни с кем-то из ее семьи нам не удалось, потому что  ни один из их телефонов не отвечает. От журналистов они прячутся. В доме на улице Долгой живет Только Анатолий — другой  «пленный» семейства. Соседи  говорят, что иногда туда наведывается Максим — брат Елены. Но дверь они никогда не открывают. Если они все же захотят высказать свое мнение относительно сказанного выше, «Гарт» предоставит им такую возможность.