«И фирму продали, и деньги забрали, и нас кинули»

Бывшего следователя Черниговского отдела полиции Главного управления Национальной полиции в Черниговской области 30-летнего Евгения Барабана подозревают в превышении власти или служебных полномочий («Весть», 18 августа 2016 года). Он уволился. Евгений Александрович сказал при встрече, что не знает, почему открыто уголовное производство.



Пенсионеры Николай и Любовь Мельник утверждают, что следователь не отдал им 54490 гривен. Так это, или не так, очевидно, решится в суде. 61-летний Николай Мельник — инвалид после ДТП, бывший водитель, 42 года стажа. Любовь Мельник — бывшая сотрудница химчистки.

— Евгений Барабан должен был передать деньги в сумме 54490 гривен. Есть расписка, — открывает Николай Мельник папку с документами.

Деньги присудили взыскать с предпринимателя Григория Тарасенко. Суд признал Тарасенко виновным в аварии, случившейся в 2011 году.

— Мы подали в суд за неуплату, — рассказывает Любовь Мельник. — Барабан сказал, что у Тарасенко своя фирма, эту фирму заберут. Полгода они ее забирали. Пообещал — как продадут фирму, выплатить деньги. Сказал, что едут в Днепропетровск, где главный офис «ПриватБанка». Едут втроем — большая сумма денег. Приехал, встречаемся. Сказал, машина обломалась. Не отдал деньги. Стал просить: «Не надо к начальнику идти, потому что меня выгонят с работы. Завтра обязательно отдам». Я говорю мужу: «Я ему не верю. Он нас полгода продурил». И Барабан пишет нам расписку, прямо напротив горотдела, в сквере на лавочке.

Мы с распиской идем в управление, к Галине Владимировне {Галина Луговская, начальник следственного управления). Ведь он нам говорил, что деньги в казначействе. Она расстроилась, говорит, что никаких же денег у них нет. Так разволновалась, что страх. Звонит Евгению Александровичу. Он прибегает через десять минут. Она к нему: «Что это за расписка, что за деньги»? Он пообещал, что деньги завтра в десять утра принесет, положит на стол и рассчитается с нами.

А мужу ж тяжело ходить, он же инвалид первой группы, я его тягаю за собой. Ходили мы всегда только вдвоем.

Приехали в 10 утра к Галине Владимировне. И он приехал и говорит: «Я денег не привез. Если я отдам эти деньги, все на меня повесят». Что повесят, не известно. Галина Владимировна говорит: «Ищи деньги, это уголовное дело». Он пообещал послезавтра. Приходим. Галина Владимировна нам: «Не привез денег. Говорит, что мама паспорт забрала и сказала, что не надо никаких денег отдавать, не разрешила брать кредит».

Мы за себя — и пошли в прокуратуру. Сначала в городскую, потом в областную, написали заявления. Не хотели это делать. Я его просила: «Женечка, ты ж только начинаешь жить, и жена беременная, если ты не соврал. Отдай, пожалуйста, наши деньги. Мы напишем заявление, что никаких претензий к тебе не имеем». И фирму продали, и деньги забрали, и нас кинули.

Хотим, чтобы очную ставку с Барабаном сделали. Хочу посмотреть ему в глаза, сказать: «Женя, чужое горе, чужие слезы в пользу не пойдут».

Сколько мы ему верили! И как до этого намучились! ДТП было в 2011 году. Как раз, когда в 40 дней поминали сына. Хлопьятко мое, ангелятко, — смотрит на фото. — Служил в ракетных войсках, заболел лейкемией. Сгорел за три месяца. Люди за столом, поминают, а мужа срочно вызвали на работу. Колю переехал кар (погрузчик). За рулем кара был Грицько Тарасенко. ЗИЛ грузился стройматериалами. Муж, тогда водитель ЗИЛа, стоял в стороне. После аварии перенес две сложных и дорогих операции на левой ноге. Его ж привезли, ногу в руках держал начальник, ботинки были полные крови, истекал кровью. Еле выходила. А вот сына не спасла... Умер, и Колю за собой тянул.

Тамара Kравченко, «Весть» №35 (711) от 1 сентября 2016

Хочете отримувати головне в месенджер? Підписуйтеся на наш Telegram.