Мобильная версия сайтаДедушка в декретном отпуске
Михаил Данилович родом из Вербы Коропского района, там вырос, закончил школу. Сложа руки никогда не сидел — самый старший из семи детей в семье, он присматривал за младшими братьями и сестрами, помогал родителям и на огороде, и на поле. А когда в село приехали агитаторы, «рекламировавшие» работу на Ровенщине, сразу согласился, ведь копеечка в такой большой семье лишней не будет.
На Ровенщине и познакомился с симпатичной и умной девушкой Татьяной, которая вскоре стала его женой. После бракосочетания они перебрались на Полтавщину — испугались последствий аварии на Чернобыльской АЭС. А еще спустя некоторое время у них родилась дочь Светочка. Татьяна еще до рождения дочери стала заглядывать в рюмку, и если во время беременности она еще как-то держалась, то после родов пустилась во все тяжкие. Михаил, понимая, что жизни с женой уже не будет, ушел от нее.
— Я даже два месяца алименты платил. Я тогда скотником работал и получал 250 рублей, поэтому алименты были хорошие. Но Таня, вместо того чтобы заботиться о ребенке и покупать необходимое, почти все деньги спускала на водку. Поэтому я решил ее «наказать» и перевелся на менее оплачиваемую работу. Когда она получила меленькие алименты, сразу прибежала ко мне и предложила жить вместе. Я согласился, тем более к тому времени она родила вторую дочь, Людочку (когда я ушел, то еще не знал, что она была беременна). Но Таня постоянно пила, даже во время беременности, и это не могло не отразиться на ребенке. В полгода у Люды обнаружили эпилепсию. Побегал я тогда по больницам. С того времени дочка стала отставать в развитии. И если до школы она еще могла выучить какую-то песенку и пропеть ее, то потом «замолчала». Слово из нее трудно вытащить. Потеряла интерес к ровесникам и к общению. Матери у девочек тогда уже не было.
Когда Людочке было три годика, а Светочке — четыре, моей жены не стало — отравилась водкой. Был ей только 31 год. Год я прожил один. А потом меня начали сватать. Я отказывался. Но как-то меня познакомили с женщиной, у которой тоже было двое детей. Я подумал, почему бы и не попробовать? Я буду помогать ей, а она мне. Но не так вышло, как хотелось. Пока дети маленькие были, еще терпимо жилось, а когда подросли, мачеха их со свету готова была сжить. Старшую еще терпела, а младшую била почти ежедневно. Да еще и всю домашнюю работу делать заставляла: «Иди туда, принеси то». Девочки пока все переделают, уроки садятся учить с темнотой. Ее же дети только музыку слушали... Я терпел это, терпел, а потом выгнал ее.
Обман
Расставшись со второй женой, Михаил переехал в Осьмаки — в дом тетки. И стал хозяйничать. Устроился на работу в Понорницкое лесничество лесорубом. Дочек записал в местную школу. Света закончила ее три с половиной года назад и поступила в Черниговский государственный институт технологии и права. А Люда осталась с отцом. Как-то у Михаила на работе умер товарищ. Его дом в Осьмаках пустовал, родственники умершего часто наведываться не могли — жили далековато, поэтому попросили Михаила Даниловича присматривать за домом, чтобы не обворовали. — Я так и делал, — говорит Михаил Данилович. — Одну ночь ночевал дома, другую — в том доме. А когда уходил из дому, то приказывал Люде, чтобы никому не открывала. Дочь меня слушается, и не открыла бы, если бы пришли незнакомые люди. Но в тот летний вечер к нам наведался сосед Саша...
О том, что Люда беременна, я узнал, когда она была на девятом месяце. Она у меня полненькая, поэтому живота не было видно. Заметили учителя, им показалось, что она как-то странно себя ведет, да и потолстела в последнее время. (Хотя Люде 20 лет, она закончила одиннадцатый класс в этом году. — Авт.) Я повел ее в Понорницкую больницу, где медсестра и подтвердила беременность. Начал расспрашивать дочь, как все случилось, и она рассказала, что заходил Саша и что он заставлял ее делать. К сожалению, моя дочь из-за своей болезни не понимает, что делает, она лишь выполняет то, что ей скажут. Я отправился с Людой в Коропскую больницу, где попросил, чтобы ей сделали аборт. Но было уже поздно. Когда дочь родила, я сразу начал оформлять документы на опекунство. А затем взял в лесничестве декретный отпуск и сейчас занимаюсь внуком, ведь Люда может только поносить Максимку на руках.
Максимка
— Первые три месяца было трудно, — вспоминает Михаил Данилович. — Приходилось вставать среди ночи, кормить его, менять памперсы. Сам спал на полу возле коляски внука, а дочь — в другой комнате. Через день ездил в районный центр (это 35 километров в один конец), покупал детские смеси, потому что у нас в селе их не продают. Покупал дорогие, так как от дешевых у Максима аллергия, пучит животик. Хорошо, что у меня огород, хозяйство держу. Но все равно трудно, ведь много денег идет на внука, на учебу Светланы, она хоть и учится бесплатно, все равно платит за общежитие, да и поесть нужно. Выйти на работу не могу — не с кем внука оставить. Мои родители очень больны, сам им помогаю, а родители жены отказались от нас сразу после ее смерти. Сказали: «Нет дочери — нет внуков». Хотел, чтобы отец Максимки нам помог, но с его стороны только маты выслушал и разную гадость. Попробовал через милицию доказать его отцовство и сделать анализ ДНК, но не получилось. Хотя внук похож на Сашу как две капли воды, да и Люда врать не умеет, зачем ей это?
Ольга МУСИЙ, еженедельник «Гарт», №50
Хочете отримувати головне в месенджер? Підписуйтеся на наш
Telegram.
Экспорт новостей
