Помогите бомжу!

56-летний Николай Кулиш бомжует в Мациевке Прилукского района. Когда-то он был зарегистрирован в этом селе, вместе со своей сожительницей жил в добротном (по непритязательным сельским меркам!) доме. Теперь у Николая Ивановича — ни крыши над головой, ни сожительницы. Ночует где придется. Сегодня прибежищем ему служит один из заброшенных домов — без окон и дверей, с полуразрушенными стенами.

Во дворе

«Неужели здесь может кто-то жить?» — вырвалось у меня, когда, петляя асимметричными сельскими улицами, вместе с тремя местными жительницами мы подошли к запорошенным снегом кустарникам, сквозь которые просматривались руины старого дома. Подошли ближе. «Вот здесь у Николая, наверное, «спальня». А здесь — «гардероб», — грустно пошутила депутат Замостьевского сельского совета Надежда Жирош, переступив условный «порог» (в этом развалившемся доме все условное — и комнаты, и потолок, и мебель). Вместо коридора и прихожей — сквозной проход. В комнате, что влево от него, от стен — одни обломки. В другой комнате — той, что справа, — морозно от холода, который просачивается в многочисленные щели и дыры в стенах. Здесь и живет Кулиш. Потолок подбит необтесанными досками, черная от сажи печь заполнена каким-то хламом. Из «мебели» только небольшая лавка, застеленная грязным рядном, — «ложе» Кулиша.

Когда-то — хозяин, теперь — бездомный

Биография Николая Кулиша хоть и не такая выдающаяся, как у его известного тезки (украинского писателя, творца «Мины Мазайла», «Патетической сонаты» и других драматичных произведений), но тоже богатая событиями. Кем он только не работал — смотрителем вагонов, электриком, токарем. К сожалению, сведения о соответствующем трудовом стаже не сохранились: несколько лет назад на вокзале Николая ограбили (он ехал на заработки в Бровары), преступники отобрали у него чемодан с личными вещами, паспортом и трудовой книжкой (теперь у Кулиша — новый паспорт). «Если посчитать, то у меня наберется около десяти лет трудового стажа», — громко говорит Кулиш (когда-то его травмировал конь, поэтому сейчас он немного глуховат на правое ухо).
Родился Николай в селе Оникиевка Прилукского района. Там прошли его детство и юность, и именно туда Николай вернулся через годы, когда отсидел в тюрьме.

Бездомный вспоминает: «В молодости за кражу автомобилей на три года посадили меня за решетку. А потом «накинули» еще два года. Когда я, глупый, об этом написал своей любимой девушке, она перестала ждать меня из тюрьмы и вышла замуж. После тюрьмы я вернулся в Оникиевку к родителям. Нужно было устраиваться на работу, заводить семью. Мне сказали, что в Мациевке живет одинокая молодая женщина с двухлетним ребенком. Познакомился с ней. Оказалось, что она не против наших дальнейших отношений. Взяла меня в примаки. Мы решили не расписываться. Когда я переезжал к Галине Тищенко, моя мать подарила нам телку. Позже мы с Галькой начали разводить коров. Их содержанием занимался преимущественно я. Хозяйничал в хлеву, косил для них сено. Я во всем помогал моей гражданской жене - и на работе, и дома. К ее дочке относился как к своей, растил ее и воспитывал, потому что Галя работала кладовщицей в колхозе и все время пропадала на работе. Я сам построил летнюю кухню, сенник, конюшню, поставил новый забор. Сначала жили вроде и ничего, а потом все пошло наперекосяк. Галина стала меня выгонять из дому. Вот проснется утром — и долбит мою голову: «Все мое, а ты пришел на готовое». Бывало, напьюсь, так и руки «распускала». Могла металлической трубой «съездить» по спине. А как-то я лежал в доме на полу (отдыхал, потому что перед этим немного перебрал спиртного... С кем не бывает?), так Галька набросилась на меня с вилами. Хорошо, что я те вилы у нее вырвал. Николай вспоминает еще один факт из своей непростой жизни: перебираясь жить в дом покойного дяди — в Заудайке Прилукского района, он попросил у Галины топор, ножовку, гвоздодеры, пилу и другие инструменты. Женщина не отказала. Однако, когда он приехал в Заудайку, его уже ждали работники милиции, которых, по словам Кулиша, вызвала гражданская жена, обвинив его в краже инструментов.

«Из дома, в котором мы прожили с Галиной Тищенко больше двадцати лет, я выписался по собственной глупости и доверчивости. Дело
в том, что она подыскала себе жилище в Валках, а это захотела продать. Но по закону нужно согласие всех зарегистрированных жильцов. Я согласился выписаться при условии, что Галька отдаст мне трактор, бензопилу, бензокосу, циркулярку, электроточило и электромельницу. Я смог бы их продать, а на вырученные деньги купить себе дом (средняя стоимость усадеб, которые продаются в Мациевке, — четыре тысячи гривен. — Авт.). Галина согласилась, пообещала, а потом повезла меня в паспортный стол, чтобы я дал «добро» на свою выписку. Ну я, дурак, и сделал это. И стал бомжом», — рассказывает Николай Иванович.

Помогают добрые люди

В селе — как на ладони. Жители Мациевки знают друг о друге абсолютно все. Мои собеседницы — Надежда Жирош, социальный работник Татьяна Пахарева и еще одна молодая женщина, которая не пожелала представиться («Галина Тищенко — моя родная тетя, — сказала она. — Ноя с ней не поддерживаю родственных отношений. Мне Николая жалко, потому что я за справедливость»), — наперебой рассказывают о Николае Кулише: «Николай умеет токарничать и сварку знает, понимает в электричестве. После того как распался местный колхоз, трудился дома. Был хозяином на все село! Мог и выпить. Да и сейчас две недели может быть в запое, а следующие несколько месяцев ходить трезвым. Галька его выгнала из дому еще полтора года назад. Прошлой зимой Николай жил у сестры в При-луках, ходил по мусоркам, собирал пустые бутылки и бумагу. Галина сначала собиралась выписывать его через суд, но добрые люди вступились. Нина Скорина (она живет в Киеве и регулярно ездит в Мациевку к своим стареньким родителям) предупредила, что поможет Кулишу написать встречный иск в суд. Тогда Галька прибегла к другой тактике: стала подкармливать Николая, возила его в город, покупала одежду, позволяла ему ночевать в сеннике или во времянке, где она готовит еду для свиней, иногда даже в дом пускала. Пока не добилась от него добровольного согласия выписаться из их дома».

Сейчас над Николаем шефствует его сестра Нина Замага, которая живет в Прилуках и приезжает к брату в Мациевку, привозит ему продукты. А как-то подарила почти новенькие ботинки, но их... украли. Как и кусок сала, привезенный сестрой и доверчиво поцепленный Николаем на дверной косяк.
Односельчане тоже поддерживают Николая. Пенсионерка Нина Медвидская покупает Кулишу сигареты: «А что делать? Он — несчастный человек! Пусть нигде не работал, но содержал хозяйство. А с ним так поступили...»
Николай вхож и в дом супругов Марии и Григория Скорин.
«Летом Кулиш выкопал нам сточную яму. Мы уже старые, не то здоровье, чтобы справляться по хозяйству. Поэтому обращаемся к Николаю. Ну и, конечно, подкармливаем его», — рассказывает Мария Макаровна.

Нет сил терпеть пьянство

Ко двору Галины Тищенко меня провела Надежда Жирош. Знакомимся с Галиной Павловной. Она — худощавая седовласая женщина «за пятьдесят», в теплом шерстяном платке.
«Кто вас ко мне направил? — пронизывает меня своим цепким взглядом Галина, узнав о цели визита. И продолжает: — По-видимому, Надежда Жирош. Вижу, она на дороге стоит, за нами наблюдает. Так сразу предупреждаю, что Надька - лицо «заинтересованное». Потому что Николай ей отнес все мое «железо». За водку! У меня уже сил не было терпеть его пьянство. Он ведь последние годы только так и жил. Обворует — и отнесет кому-то за водку. Потом неделю пьет, а следующие семь дней — трезвеет. Если бы Николай еще немного у меня пожил, то я осталась бы голая и босая. А мне ведь не семнадцать лет, чтобы его содержать ради романтических отношений. Когда-то прописала в свой дом, чтобы в доме был хозяин. Сначала накопили на машину и мотоцикл, но Кулиш позже их пропил. Были у него и водительские права, да и сам Николай когда-то был человеком, а теперь превратился в ничто.

Я жаловалась на него в милицию. И не единожды. Потому что все выносил из дому. Но он и сам мне не раз повторял: «Если украл — значит, отнесу!» А я не могу круглосуточно сторожить. Нет времени и здоровья.
Кстати, Николай мог бы жить в родительском доме в Оникиевке. Там не так уж и плохо, чисто, подкрашено. Но Кулиш и там успел наследить. Два баллона со сжиженным газом, которые ему купила сестра Нина, пропил. Покрывала и вещи из гардероба — тоже. «Похозяйничал» на одной из оникиевскихдач, поснимал металлические уголки со ступенек дома. Хозяева узнали, заявили в милицию. Сестра Николая оставила его без родительского земельного пая, переоформила всю землю на себя. Вообще, Николай бросил меня сам, еще и записку оставил: «Я ушел и больше к тебе не вернусь». Я эту записку до сих пор храню».

Чужая душа — потемки

Говорит замостьевский сельский председатель Татьяна Терентий (село Мациевка относится к Замостьевскому сельсовету):
«В конце прошлого года Николай Кулиш обратился к нам с заявлением, чтобы мы помогли разделить их с Галиной Тищенко имущество. К сожалению, мы не имеем соответствующих полномочий, поэтому отказали ему, порекомендовав обеим сторонам прийти к общему согласию без вмешательства суда.
В коммунальной собственности сельского совета нет социального жилья, чтобы мы могли бесплатно обеспечить Николая Кулиша. Но у Николая Ивановича есть родительский дом, родная сестра в конце концов. По-человечески мне его жалко: двадцать лет прожил у Галины Тищенко, вложил в хозяйство много своего труда. Должен теперь хотя бы что-то иметь, ведь оказался в сложных жизненных обстоятельствах. Понимаю, что во всем виновата водка. Кулиш всю жизнь злоупотреблял спиртным, «грешил» кражами. Кстати, Галина Павловна не раз спасала его от тюрьмы. Те отношения, которые сейчас сложились между бывшими сожителями, вряд ли удастся понять человеку «со стороны», потому что чужая душа — потемки», — считает Татьяна Терентий.

Послесловие

Что ж, может, и в самом деле Кулишу целесообразнее вернуться в Оникиевку, чтобы дожить жизнь в доме своего детства? Однако Нина Замага говорит: «Там не дом, а руины!» А что, если Нине Ивановне предложить своему брату приют в своей городской квартире(не чужие все-таки люди!..)? «Я осталась вдовой в двадцать шесть лет, у меня небольшая двухкомнатная квартира. В ней, кроме меня, живут две мои дочери с семьями», — объясняет Нина.
...В народе говорят, что судьбу не обойдешь. Может, и так, потому что не все кузнецы своего счастья: кому-то мешают обстоятельства, кому-то — излишняя доверчивость или вредные привычки. Очевидно, помешали они и Кулишу. А умеренность так и не пришла на выручку. Не думал, как живет. И жаль его, но, как говорится, сам виноват. Ну и водка. Но все-таки... может, от бездомного прозябания его спасет одно движение чьей-то «меценатской» души? Или избитого жизнью Кулиша приютит какая-нибудь уставшая от одиночества женщина. Ведь перед Всевышним все равны и все — как на ладони.


Николай Кулиш

Ольга Иванченко, еженедельник «ГАРТ» №3 (2548)

Хочете отримувати головне в месенджер? Підписуйтеся на наш Telegram.