Кузнецов Николай Яковлевич

Добавить новость

Вторник, 9 Октября 2007 21:07  |  Просмотров: 3641

- Бригада сформировалась в мае-июне 1942 года в Ворошиловградской области, - вспоминает ветеран. - Созданные батальоны инженерной защиты устанавливали мины на подступах к Сталинграду. Таких батальонов было семь, но был создан 8-й батальон спецминирования с радио-минной техникой в составе трех рот среднего, ближнего и дальнего действия. Я был командиром взвода роты ближнего действия, которым командовал Александр Сидорович Бутко. С ним в августе 1941 года из технического вуза мы были призваны в армию, а впоследствии зачислены в Московское военно-инженерное училище. После его окончания и двухмесячных курсов техники чрезвычайной секретности в мае 1942 года нас направили в сформированную 16-ю инженерную бригаду, которую потом переименовали в 1-ю Гвардейскую. Бригада выполняла самые сложные, ответственные задания командования фронта при обороне Сталинграда, в битве на Курской дуге, форсировании Днепра, в освобождении Беларуси, Польши, в боях на территории Германии и, наконец, в завершающей битве за Берлин. Минеры роты Александра Бутко разминировали инженерное училище в Карлхорсте, где был подписан акт о капитуляции, в Потсдаме, где проводилась конференция глав правительств антигитлеровской коалиции.
    После успеха в битве на Курской дуге советские войска развернули широкое наступление по освобождению родной земли от немецко-фашистских оккупантов. Наш 8-й батальон спецминирования получил новое задание - вместо минирования проводить работы по разминированию минных полей, которые отступая оставлял враг.
    
    30 августа 1943 года был освобожден город Глухов, и меня направили на его разминирование. Там мин не нашли, но в подвале одного здания в глубокой яме были обнаружены останки замученных гитлеровцами людей. 6 сентября в пылающий Конотоп вместе с передовыми частями вошел и наш взвод. Мин замедленного действия мы не обнаружили. 9 сентября проверили Бахмач, ас 15 сентября всей ротой "разгружали" центр Нежина от противотанковых и противопехотных мин, разного рода зарядов, обшарили всюжелезнодорожную станцию.
    Перед Чернигово-Припятской операцией ставилась задача создать плацдарм на правом берегу Днепра. Наша рота с передовыми частями подошла к оккупированному Чернигову. Чтобы сломить сопротивление врага, командование приняло решение: Чернигов брать ночным штурмом в ночь на 21 сентября. Наступление началось ударом с трех сторон - с востока, юга и запада силами 76-й и 77-й гвардейских стрелковых, 148-й и 211-й стрелковых, 16-й Гвардейской кавалерийской и 2-й Гвардейской штурмовой авиационной дивизий, 129-й отдельной танковой бригады, 874-ого истребительного противотанкового и 1287-ого зенитного артиллерийских полков, 476-ого минометного полка. В шесть часов утра 21 сентября Чернигов был полностью освобожден от фашистов. Всем соединениям и частям, которые принимали участие в его освобождении, присвоено почетное звание черниговских, а 181-я стрелковая дивизия была награждена орденом Красного Знамени. Это был большой удар для немцев - они потеряли последний сильный узел сопротвления Красной армии на ее пути к Днепру.  
    
    
    Утром наша рота на плотах переправилась на правый берег. Город охватил пожар, горела нефтебаза. На одной из улиц мы увидели страшную картину: перед побегом из города озверевший фашист изнасиловал 12-летнюю девочку и из пистолета ранил ее. Все семь дней, пока бойцы нашей роты были в городе, мы заботились о ней, и девочка начала выздоравливать.
    Командир роты рассказал нам, что во дворе дома, где он временно проживал, видел сгорбленного седого мужчину. Его судьба трагическая. Было ему всего 25 лет. Он был женат на красавице-цыганке. После прихода немцев она почти два года пряталась, живя в темном и сыром погребе. А за месяц до освобождения какой-то негодяй выдал семью, и ночью полицаи ворвались в жилище и на глазах мужчины расстреляли несчастную беременную женщину.
    Пока рота обследовала и разминировала предприятия, железнодорожный узел, снимала противотанковые и противопехотные мины, тыловые части еще не подтянулись, и автомашины роты оказались без горючего. Поиски бензина были напрасными.
    
    
    Александр Бутко в своей книге "Мины у бранденбургских ворот" писал: "Вскоре в комнату вошел ординарец Иван Фадеев. Не спеша снял с сплеча автомат, осторожно поставил его в угол. И, не глядя в мою сторону, будто между прочим сказал, что нашел бензин у священника и что тот приглашает нас на ужин.
    Признаюсь, таких приглашений я еще не получал. Но делать нечего, бензин роте крайне необходим. Мы побрились, привели в порядок обмундирование, почистили сапоги.
    Вместе с ординарцем вошли во двор, обсаженный вдоль ограждения кустами малины и смородины. Навстречу нам вышел седой высокий старик с лопатой в руках. Рядом с ним, перебирая тонкими ножками и мотая головой, бежал беленький козленок. Старик низко поклонился, назвался, любезно пригласил в дом. В просторной комнате стоял длинный стол, за которым уже сидели люди. Большинство - женщины в темной одежде и платках. Все сидели молча, очевидно, ожидали нашего прихода. Хозяин представил нас, познакомил со своей семьей. Священник провозгласил здравицу за Красную Армию, за освобождение Чернигова от фашистских мракобесов. Скромная трапеза длилась недолго. С разрешения хозяина все, кроме нас, оставили комнату. Священник обратился ко мне:
    - Слышал, вам нужен бензин. Прошу вас, подвезите рано утром к церкви две бочки. Бензин принесут жители города кто сколько может.
    Я поблагодарил и сказал, что у нас есть немного растительного масла, мы с радостью отдадим его людям в знак благодарности за оказанную помощь.
    Наутро к собору потянулись люди с бутылками, банками, бидонами. С керосином в годы оккупации было трудно. Черниговцы приспособились. Не знаю уже, какими путями жители добывали бензин у немцев, подсыпали в него соль и использовали в примусах для освещения.
    К концу дня мы полностью заправили горючим три автомобиля, загруженные взрывчаткой, и выехали для выполнения нового боевого задания.
    
    Через много лет я узнал имя священника, который помог нам. Это был управляющий Черниговской кафедрой архиепископ Симон (Ивановский)".
    В Ново-Белице, предместье Гомеля, мой взвод обнаружил и разминировал двухэтажный переоборудованный под госпиталь дом, под который был заложен большой силы фугас с часовым запалом, выставленным на взрыв от 6 часов до 21 суток. Всего таких мин гитлеровцы в Гомеле установили свыше 50, поставив фугасы не только на промышленных объектах и мостах, но и в госпиталях, многоэтажных домах, даже в театре. Если бы не минеры специального назначения, в Гомеле была бы "белорусская Помпея". За эту ' работу меня наградили орденом Красной Звезды. В 1946 году я демобилизировался в звании капитана, в 1950 году закончил з Горьковский индустриальный институт, работал в Енисейском пароходстве, а с 1952 года живу в Чернигове,работал главным инженером ремонтно-эксплуатационной базы флота, в партийных, профсоюзных органах, с 1959 года до выхода на пенсию в 1980 году - начальником речного порта.
    
    Воспоминания записал Андрей ДИМИЧ
    Фото автора и из семейного альбома Николая Кузнецова
    
    По материалам еженедельника "Гарт" - за 11 мая 2007 года, №19

Хочете отримувати головне в месенджер? Підписуйтеся на наш Telegram.

Добавить в: