Захар Май: “Не обязательно быть жестким, главное — быть четким...”

Добавить новость

Пятница, 14 Августа 2009 16:25  |  Просмотров: 5516

Захар Май: “Не обязательно быть жестким, главное — быть четким...”

Кто может перепеть «Гражданскую оборону» так, будто это — реггей? Кто может заставить подростков прыгать и громко подпевать хит советских времен «Мы дети твои, Земля», а потом сразу же подтанцовывать под «Мои клиенты — пьяные дети»?
Кто может затягивать «Біда не в тім, що ти мене не любиш...» и через минуту переходить к самому жесткому «посыланию на три буквы» под музыку?
Конечно же, только большой, рыжий, умный и о-очень страшный Захар Май.

Но кроме всего этого Захар Борисович умеет красиво играть на гитаре, петь басом и рассказывать интересные вещи о жизни — своей и вообще.
Наш город известный музыкант посетил с концертом в пабе «Varenik's» в прошлую субботу. Билеты на выступление, по его же просьбе, были дешевыми настолько, насколько это возможно. Перед концертом Захар Май дал «Взгляду» эксклюзивное интервью.

— Захар Борисович, прежде всего скажите: кто вы есть в данный момент?
— Я — музыкант, играю на гитаре танцы, езжу по разным городам. И сейчас только этим и занимаюсь, вот уже пять лет. Прежде всего я исполнитель, за это меня обычно и хвалят. Но иногда я и песни пишу. Моих песен очень мало — пишу их где-то по песне в год. Но пока что они удачны. Когда меня спрашивают, в каком стиле я играю, то я отвечаю: что-то между Высоцким и «Пятницей».

— Одна песня в год — это результат накопления опыта и эмоций за год или просто мгновенное «просветление»?
— Я просто ищу формулировку точную. Пока не будет у меня формулировки — и песни не будет. А если есть какая-то идея и к ней красивая формулировка, то я могу ее разработать — и получится песня. Какая-то часть песни обычно пишется сразу, а какая-то потом мучительно дописывается. Вообще-то дописываются все следующие куплеты так, чтобы не испортить первый. Раньше у меня вообще вторых куплетов не было, были только кусочки. А теперь вот стараюсь дописывать.

— Как часто вы выступаете на публике?
— Играю танцы я в среднем пару раз в неделю. Но последнее время — почти каждый день, как-то совпадает так. Вот за эти две недели я играл в Магнитогорске, Ижевске, Самаре, в Славянске Донецкой области, в Киеве. Вот и в Чернигов приехал. Через пару дней у меня Ярославль, Москва, Питер... Москва, Москва, Питер... Москва... Потом в Америку поеду. За пределами СНГ я играл и в Америке, и в Европе, и в Японии был. В Японии был, правда, только один раз — играл для профессоров славянского отделения Киотского университета.

— То есть, вас слушают только те, кто понимают язык, на котором вы поете?
— Да, сначала меня слушают они, а потом — их иностранноязычные сожители. Не знаю, понимают ли они меня... но если уж слушают, то, может быть, понимают.

— Играете ли вы «квартирники»?
— В маленьких городах, конечно, если меня очень просят, то я соглашаюсь, но играю не буквально в квартире — из-за звука, — а например, на лужайке. И вообще, в принципе, я могу жить не выезжая из Москвы. Или даже из Харькова. Для меня все далекие поездки — это как благотворительность. Поэтому я часто соглашаюсь на совсем неденежные дела, если подростки просят и показывают, что они достаточно сильно этого хотят. Вот в Славянск я ездил — там играл во дворе дома, на табуретках, туда специально электрику для оборудования подключили. Собрались человек сорок, тридцать из которых знали все тексты наизусть, а десять были просто несказанно рады меня видеть.

— Часто ли ваши поклонники ездят за вами в другие города?
— Конечно, такое бывает. Но я не имею к этому никакого отношения. Просто ездят из городов, где я играю реже, туда, где я бываю чаще. В Белгороде, например, я играю мало, потому люди ездят оттуда в Харьков.

— Как вы думаете, что бы вы должны были сделать со своим творчеством такого, чтобы ваши поклонники отвернулись от вас?
— Наверное, просто играть хуже.

— А они это поймут, заметят? Не подумают ли, что это просто так надо?
— Ну, нет, они не на том уровне воспринимают. Они же на концертах, ну, совсем пьяные и воспринимают всё уже не на интеллектуальном уровне, не ждут никакого ни стёба, ни подвоха — оно их либо «качает», либо «не качает».

— На какой музыке вы выросли?
— На Let Zeppelin, наверное... А вообще, я бы не хотел называть списки, которые окажутся неполными.

— А как со временем изменилось ваше восприятие музыки?
— Раньше я слушал все время — у меня музыка была фоном, я даже посуду мыл в наушниках и слушал альбомы целиком. А сейчас я слушаю треки «точечно и прицельно». А вообще стараюсь, чтобы рядом со мной ничего не играло — отвлекает ведь. Из-за концертов своих я все слушаю очень внимательно. Да и после работы в студии ухо становится очень внимательным. И знаете, в России с таким ухом можно с ума сойти — все играют такую музыку, которую никто и не должен слушать, она играет просто фоном. А я так не могу — не умею «выключать» ее для себя.

— Какие музыкальные предпочтения у вас теперь?
— ...Если говорить о последних нескольких годах... то, наверное, это «Пятница». И очень жалко, что группа распалась. Я думаю, у парней просто не было достойной бизнес-поддержки. Да ее вообще почти ни у кого нет ни в Украине, ни в России. «Попсовиков» еще как-то поддерживают, но их тогда очень ограничивают в том, что они делают. А таких ребят, которые для стадионов играть могут, поддерживают не достаточно удачно.

— Употребляете ли вы алкоголь? (О курении спрашивать смысла нет, так как за весь разговор Захар Борисович выкурил чуть ли не полпачки сигарет, каждую следующую прикуривая от предыдущей. — Ред.)
— Я не пью. Лет пять уже вообще «всухую» — мне так легче жить, время легче планировать — у меня всегда нормальное утро. То есть я никогда особо и не пил, но когда после Штатов вернулся в Россию, то пробовал иногда... мне не нравилось.

— Такое решение — из прагматических соображений?
— А у меня все из прагматических соображений. Вся жизнь так — в любом случае, та часть, которой я управляю. Я думаю, это не бОльшая часть — мне приходится принимать мало решений. Возможно, это оттого, что мне не хочется многого менять. А не хочется, наверное, оттого, что мне сильно везет.

— А как вы относитесь к молодежи, которая не употребляет алкоголь, не курит из-за идеологических соображений?
— К стрейтэйджерам то есть? Так а что, пусть, это же не самый худший вариант. Я с ними вообще много времени провожу — в Питере снимаю квартиру с несколькими молодыми ребятами, и там девчонки даже мяса не едят.

— Захар Борисович, когда вы пришли в Интернет?
— Это было раньше, чем к нему подключили Россию и Украину, то есть году в 92-м. Хотя начал я еще в 89-м, когда компьютерами одного университета можно было управлять через компьютеры другого университета.

— Сейчас можно сказать, что вы довольно популярны в Интернете. Прилагали ли вы для этого усилия?
— Нет, в Интернете же не гоняешься за популярностью. Там просто стараешься как можно четче писать. А когда ты четко пишешь — к тебе приходят. Ведь не принято делать себе рекламу, навязывать себя. То есть так делают, но это некрасиво. Достаточно лишь того, чтобы люди знали, где ты пишешь — и они будут к тебе приходить. Я и концерты рекламирую приблизительно так же — вывешиваю у себя объявление, и люди сами идут.

— Хотя ваш аккаунт в Livejournal читают более пяти тысяч человек, комментариев к каждой записи не много — 15—17. Почему?
— Это только в последнее время так. Ведь обычно в комментарии приходят те, кто недавно читает, и комментируют они для того, чтобы просто познакомиться. Меня-то особо и не прокомментируешь — это ведь литература. И комментировать можно либо чтобы просто поздороваться, либо когда у тебя есть настоящая шутка. Конечно, бывают и тривиальные комментарии, и кое-кто любит их культивировать. А я их хоть и не «гашу», но и не поощряю.

— Что изменилось в постсоветском пространстве за то время, что вы провели в Штатах?
— Очень многое изменилось! Во-первых, куски глобальной культуры перестали так сильно выделяться, как они выделялись в советское время. И не только рекламой и англицизмами, но и вежливой речью, скажем. В то время вежливая речь выглядела то ли анахронизмом, то ли «ботанизмом». А теперь понятно, что вежливость — это мировой стандарт. И раньше чувствовалось, что если ты не жесткий, значит, ты никакой. Теперь не обязательно быть жестким, главное — быть четким и мочь формулировать свою мысль.

— Чего вы ждете от концерта в Чернигове, кого вы ожидаете увидеть?
— Прежде всего, звукорежиссера, владельца клуба... ну и всех людей, которые придут на концерт. А вообще, чем меньше людей, тем мне удобней. Ведь чем больше людей — тем просто сильнее шум. А если говорить об энергетике, то ее и от одного человека вполне достаточно. Другое дело, что одному может быть скучно полтора часа слушать тебя не отрываясь, на одном энергетическом уровне. А вот три человека — это оптимальный вариант.

— Что вы посоветуете своим слушателям для того, чтоб они были и оставались хорошими людьми?
— Ну, что посоветовать... Делайте хорошее, не делайте плохое, слушайте маму и папу... и поступайте с другими так, как хотите, чтобы поступали с вами, — надеюсь, в интервью будет уловим мой сарказм.

Справка
Захар Борисович Май — музыкант, автор песен и исполнитель. Родился в 1969 году в Харькове. С 1988-го по 2002-й жил в США, занимался компьютерами и музыкой. После приезда в Россию, по словам музыканта, ни дня не работал, все время посвящал только музыке.

Анна Прейс, еженедельник "Взгляд" №33 (114)

Хочете отримувати головне в месенджер? Підписуйтеся на наш Telegram.

Добавить в: