Шостак - на воле, а Сова до сих пор в плену

Добавить новость

Пятница, 13 Февраля 2015 09:56  |  Просмотров: 4634

В №5 от 29 января 2015 года мы писали о двух пленных «киборгах» с Борзнянщины: 31-летнем Иване Шостаке, родом из Малой Загоровки, и 25-летнем Юрии Сове из с. Прачи.

Иван Шостак попал в плен в Донецком аэропорту. Туда он приехал за ранеными, но произошел взрыв, и МТ-ЛБ (многоцелевой транспортер (тягач) легкий бронированный), в котором был Иван, тоже взорвался.

— Что точно произошло в аэропорту, сын не рассказывает, - говорит отец Ивана Николай Мефодиевич. - Знаю лишь, что после взрыва многих привалило бетонными плитами. Ивану удалось выбраться, а многим бойцам — нет. Сын говорил, что вылез из-под завала полуголый, ему сильно повредило в плече левую руку (она висела на одном сухожилии) и левую ногу. После того как Ваню взяли в плен, его отправили в госпиталь.



Именно в госпитале российский журналист телеканала Life News пытался выспросить у перебинтованного Ивана информацию о Вооруженных силах Украины. Видео этого допроса «взорвало» Интернет и облетело едва ли не все российские и украинские телеканалы: измученный Иван смело отвечал на вопросы журналиста, при этом не сообщая ни одной конкретной информации.

- Из этого видео мы и узнали, что сын в плену. Едва узнали его: он был весь грязный, побитый, к тому же очень похудел, — вспоминает Николай Шостак. — Жене Наталии он позвонил лишь через четыре дня после того, как попал в плен, - 25 января. Мы все так за него переживали! Из новостей по телевизору узнали, что в четверг, 5 февраля, состоялся обмен пленными. И в тот же день Иван сам нам позвонил: «Мам, пап, меня освободили. Я уже еду домой!» Какое это было для нас счастье! Сына привезли в Киевский военный госпиталь. Там он лечится до сих пор. Изредка звонит: «У меня все хорошо, лечусь. Не переживайте». О войне ничего не рассказывает... А мы и не настаиваем. Главное, что вернулся живой. Ване сделали уже две операции на левой руке. Из здоровой ноги взяли часть сухожилия и пересадили в руку. Врачи боялись, что ее придется ампутировать, потому что повреждения очень серьезные. Рука до пересадки была «мертвая», холодная. Сейчас кровообращение восстановилось, рука стала теплой, но сын все равно ее не чувствует. С ногой тоже проблемы - она сломана в нескольких местах.



В госпитале Ивана уже навестили жена Наталия с двумя детьми — б-летней Аней и 3-летним Колей. Они живут на Киевщине. Побывали у него и журналисты телеканала «1+1», которые показали «киборгу» то самое видео, на котором его допрашивают. Иван сказал, что за кадром стояли автоматчики, однако страха он все равно не чувствовал. Пересматривая видео, он улыбался:

- Нормально я с ним пообщался, пусть спасибо скажет, что там автоматчики были. Это поведение не журналиста, а какого-то дознавателя. Явно не журналист. У него были точно такие же вопросы, какие задавали военные. Один в один.

Вчера, 11 февраля, Иван Шостак отметил свое 32-летие. На день рождения в госпиталь приехали и его родители с Борзнящины.

- Мы верили, что сын ко дню рождения будет дома! Радуемся, что так и вышло, - говорит Николай Митрофанович.

На то, что ее сын тоже отпразднует свой день рождения дома, надеется и Татьяна Анатольевна, мать пленного «киборга» Юрия Совы. Ему 5 марта исполнится всего 26.



- Сын в плену уже больше трёх недель. Его да еще 15 ребят захватили в плен 21 января, — вздыхает Татьяна Сова. — За все это время Юра звонил всего трижды. Его телефон остался под завалами Донецкого аэропорта. Звонить ему давала медсестра, которая ежедневно приходит помогать нашим бойцам. Первый раз она сама позвонила мне, представилась. Сказала: «Я сама мать, поэтому понимаю, что вы чувствуете. Поговорите с сыном. Даю ему трубку». Сын рассказал, что его и еще 11 человек держат в подвале в Донецке. Причем там сидят и те бойцы, которых захватили еще полгода назад в Иловайском котле. Я так поняла, что тех, кого взяли 21 января, не держат вместе. Но о судьбе этих солдат сын ничего не хочет рассказывать. На мой вопрос: «Где же остальные?» — отвечает: «Пусть, потом расскажу». Он вообще неразговорчивый, приходится по слову из него вытягивать. Да и говорили мы буквально несколько минут. Юра сказал, что у него перелом плеча и двумя осколками ранило голову. Медсестра ежедневно делает ему перевязки. Но ни уколов, ни таблеток никому из бойцов не дают. Юра держится, говорит, что чувствует себя нормально. Отшучивается: «Жить буду». Лишь однажды признался, что у него третьи сутки высокая температура. Я очень переживала, чтобы его не истязали в плену. Сын меня успокоил: «Нас не трогают». Рассказывал, что кормят их дважды в день - супами и кашами. Если бы не его травмы и ранения, мне было бы спокойнее. Но ему ведь необходима медицинская помощь! Некоторых пленных отправляют в госпитали, но, видимо, боевики решили, что у Юры не очень тяжелое ранение. Мол, в госпиталях и для их воинов мест не хватает. Мне, как матери, очень тяжело все это пережить. Живу надеждой, что его отпустят. Но как скоро это будет? Львовские волонтеры, которые звонили мне и рассказывали о ходе переговоров с сепаратистами об освобождении пленных, говорят, что их отстраняют от этих дел. Звонили мне и из Всеукраинской общественной организации «Никто, кроме нас», которая тоже занимается освобождением пленных. Новости сообщили неутешительные. Говорят: «Очень туго идет процесс освобождения наших военных». Объясняют это тем, что из-за четвертой волны мобилизации террористы еще больше обозлились и отпускать наших ребят не хотят. Но я все равно надеюсь на чудо. Плачу ежедневно и молюсь за сына, чтобы он скорее вернулся.

В тему

Известно, что в плену сейчас находятся еще четверо бойцов 13-го мотопехотного батальона: Андрей Бала, Дмитрий Мартыненко, Дмитрий Киричек и Виталий Мышастый.

Наталия Федосенко,"Гарт" №7 (2707) от 12 февраля 2015

Хочете отримувати головне в месенджер? Підписуйтеся на наш Telegram.

Добавить в: