Смертельный ужин

Добавить новость

Понедельник, 10 Мая 2021 12:44  |  Просмотров: 3288 | Обновлено 12 Мая 2021 12:41

Ранним утром 27 апреля с отравлением грибами в Областную детскую больницу были доставлены четверо детей из Александровки Добрянской ОТО (Репкинщина): двое из них — Алина (в тот день ей исполнилось 5 лет) и 8-месячный Витя — уже в критическом состоянии, еще двое — 6-летний Тимофей и 3-летняя Вероничка — в тяжелом.



В Вербное воскресенье (25 апреля) дети ели картошку с грибами. Первым наутро недомогание почувствовал Тимофей. Затем плохо стало и другим. Дети живут у Егора и Евгении Алексеенко. Ему — 23. ей — 27. Односельчане говорят, что по их судьбе можно снимать новый сериал «Санта-Барбара». Дело в том, что из четверых детей только Витя — общий. Остальные — дети Евгении от... отца Егора — 45-летнего Виктора. Он живет напротив, через дом. И не один, а с матерыо Евгении — Еленой Дешевой ей 43).



— Виктор Алексеенко родом из Александровки. После развода с первой женой он в 2012-м сошелся с Евгенией Дешевой из Тереховки Черниговского района. У них родились четверо детей: Максим (ему сейчас 8). Тимофей. Алина и Вероника — объясняет староста Олешенского старостинского округа (в который входит Алексанровка) Наталья Бочарова — Потом Виктор попал в тюрьму (по пьяному делу подрезал свою тещу Елену Дёшеву и сжег ее сено. — Авт.). И так получилось, что его сын Егор от первого брака начал жить с Евгенией В августе 2020-го у них родился Витя, после чего они расписались. В свою очередь мать Евгении навещала в тюрьме Алексеенко-старшего. А когда он освободился, стала с ним жить в Александровке. Четверо младших детей жили с Егором и Евгенией, а 8-летний Максим — у Елены и Виктора. Именно поэтому Максим единственный из детей не отравился.

По словам старосты, Алексеенко стоят на учете соцслужб еще с 2012 года.

— В 2015-м Виктора и Евгению (тогда они еще жили вместе) даже хотели лишить родительских прав. Однако кто-то предупредил их о визите комиссии, и они быстренько убрали в доме, заняли у соседей трактор, ноутбук, ковры, чтобы создать иллюзию благополучия. В конце концов суд стал на сторону родителей и оставил детей с ними, — добавляет Наталья Владимировна. — Сейчас Евгения живет с Егором, но они все равно стоят на учете, поскольку нигде не работают, живут подработками. Летом собирают грибы и ягоды на продажу: Постоянно просим Егора куда-то устроиться, но он все просьбы игнорирует. Часто видим его выпившим. Кстати, как и его отца. Но если в доме Елены и Виктора хотя бы всегда убрано и наварено, то о Жене и Егоре такого не скажешь. Как ни придешь - в доме грязно, вещи разбросаны. К тому же Евгения сейчас на 16-й неделе беременности, но на учет к врачу не становится. Приезжал к ней гинеколог, уговаривал, все напрасно. Сказала: •Я себя прекрасно чувствую и никуда не поеду. Написала отказ.

Мы Евгению дома не застали — в тот день, 29 апреля. она дежурила под дверью реанимации в Чернигове. Егора тоже не было на месте. Нашли его у отца. Мужчины были одни — Елена поехала в репки некую больницу навестить Максима. Хоть он и в порядке, но его на всякий случай положит на обследование, потому что часто прибегал в гости к братьям и сестрам.

— Эго было Вербное воскресенье. Работы по дому все равно никакой нельзя делать, так что с утра мы с Женей и детьми пошли в лес за грибами. Самого меньшего тоже взяли с собой, он был в коляске, — рассказывает Егор. — Собрали около трех килограммов сморчков. Часть я помыл, отварил и положил в морозилку, а еще немного осталось. Однако этих грибов мы не добавляли в еду. Картофель потушили с сушеными опятами, которые собирали еще осенью. Уже есть результаты экспертизы собранных нами сморчков — и токсинов в них не обнаружили. Мы подозреваем, что в сушеных грибах была бледная поганка (она похожа на опёнок) или ложный опёнок. Потому что дети тогда ходили с нами в лес и могли ненароком бросить в корзину поганку.

В тот вечер, рассказывает Егор, они с Евгенией и четырьмя детьми ужинали около 22 часов:

— Тимоха и Вероничка грибов не едят, они повыгребали их из миски и ели только картошку с мясом. Поэтому им сейчас легче. Наутро, около 10 часов, Тимофея начало тошнить. Отец его забрал к себе.

— Мы с женой дали ему «Алмагель», активированный уголь, — подключается к разговору Виктор Алексеенко. — Его один раз вырвало, другой. А потом вроде бы отошел. А в ночь на 27 апреля к нам прибежал Егор и сказал, что у Алинки судороги. Откроет глаза и кричит. Вызвали «скорую». Это было примерно в половине третьего. Минут через 25 медики были уже здесь. Забрали Алину и маленького Витю, которому тоже стало плохо. Он начал закатывать глазки. У Веронички не было никаких симптомов, поэтому перед приездом медиков я забрал ее к себе в дом. А наутро и ее начало тошнить. И Тимофея снова. Их также увезла «скорая».

По словам Егора, они с женой тоже ели картошку с грибами. С ним все хорошо, а у Евгении — легкое отравление (2 мая самочувствие ухудшилось и ее госпитализировали в Областную больницу). Просим его показать грибы, которые добавляли в пищу. Соглашается. Идем в дом. Егор выносит картонную коробку. На дне — немного сушеных опят.

— А вот сморчки, которые мы собирали в Вербное воскресенье, — показывает грибы из морозилки. Еще через секунду приносит миску с замоченными сморчками.—Эго немного осталось из этой же партии. Их не успел отварить. Но, повторяю, этих грибов никто не употреблял.

— Как получилось, что Вы живете с бывшей сожительницей отца?

— Отец с Евгенией познакомились на Голубых озерах. 7 лет жили вместе, а потом он попал в тюрьму. Что-то не поделил с тещей, сжег ей сено. Я в это время жил у своей матери на Городнянщине и приехал в Александровку за справкой (так как зарегистрирован в отцовской хате). Ну и... стал жить с Женей. Затем я забрал ее к себе на Городнянщину, а недавно мы вернулись в Александровку. Знакомый отца продал нам дом за 2 тысячи долларов в рассрочку.

— Отец не был против?

— Нет, ничего такого. Он отсидел два года и вышел условно-досрочно. Еще когда сидел, мама Жени стала к нему ездить. Я как об этом узнал, го обалдел. «Это что же получается, — говорю. — Я с ее дочерью, а отец с ней? Как же мне отца называть? Свекор, что ли?» Первое время люди косо смотрели, а потом привыкли.

— Говорят, Вы нигде не работаете. Как семью содержите?

— Три дня назад я устроился в Добрянский лесхоз. После Пасхи обещали договор оформить. Еще веники на продажу вяжем. Отец копейкой помогает. Он работает вальщиком леса возле Славутича.

— Злоупотребляете? Или наговаривают?

— Можем с папой выпить. Но чтобы напиваться — нет.

Спрашиваю Егора, почему его беременная жена не становится на учет.

— Она собиралась, но такое с детьми произошло. Сейчас некогда, потому что к ним в больницу мотается. Потом обязательно станет.

— Вы знали, что детей нельзя кормить грибами?

— Знал. Но мы им немного давали, чтобы организм привыкал. Мне отец тоже в детстве понемногу давал.





Полиция открыла уголовное производство по статье 166 УК (невыполнение родительских обязанностей. повлекшее тяжкие последствия). За такое светит от 2 до 5 лет. Теперь будут выяснять, кто из родителей виновен и в какой степени. В свою очередь Добрянский поселковый совет принял решение изъять из семьи всех детей, включая Максима! А утром 30 апреля прилетела первая трагическая весть не стало 5-летней Алины. У нее отказала печень и центральная нервная система. Через 2 дня умер Витя. За жизни Тимофея и Вероники сейчас борются столичные медики — детей перевезли в Киев в специализированную больницу «Охматдет». Их состояние тяжелое.

Алексей Прищепа, «Гарт», №19 (3031) от 6 мая 2021

Хочете отримувати головне в месенджер? Підписуйтеся на наш Telegram.

Добавить в: