«Как отсидел первые 15 лет, просила: живи нормально. А он за старое»

Добавить новость

Четверг, 12 Июля 2018 12:40  |  Просмотров: 377 | Обновлено 20 Апреля 2021 12:43

Первая жена Левка Лукьяненко на похороны к нему не ездила.



— Я его первая жена, — открывает двери квартиры №41 сухенькая старушка, 87-летняя Надежда Лукьяненко. После развода женщина оставила фамилию мужа, Левка Лукьяненко — диссидента, политика, Героя Украины. Возле ног Надежды Никоновны трется кот Мурчик. Он у нее девять лет. После развода с Левком Григорьевичем Надя замуж так и не вышла. Детей не было. —Давно его видела. В основном, по телевизору. В Чернигове был часто. Но ко мне никогда после не заходил. Не было необходимости.

Квартира двухкомнатная, на седьмом этаже кирпичной девятиэтажки по Рокоссовского, 41-б в Чернигове. Сюда Лукьяненко вернулся после первого ареста. Из этой же квартиры забрали во второй раз.

«Денег на кооператив жене врага народа не положено»

— Мы из одного села, Хриповки Городнянского района, — рассказывает Надежда Никоновна. Поженились в 1954 году. Даже колец не было. Расписались в Хриповском сельсовете, да и все. Уже потом и себе, и ему по золотому кольцу купила. А когда Левка посадили, там колец нельзя было. Забрала. А потом племянник женился. Отдала ему. До сих пор они с женой эти кольца носят.



Сошлись мы, как это часто бывает, в клубе. Там танцы, кино, какие-то спектакли показывали. Я студенткой была. Училась в Киеве в сельскохозяйственной академии. Левко в 1953 году отслужил армию. И поступил в Московский университет. На каникулах поженились. Я на четвертом курсе. Он на первом. Так и жили—он в Москве, я в Киеве. На каникулы съезжались.

После окончания университета я поехала в Винницкую область работать. Он университет окончил в 1958 году. И приехал ко мне. Я инженер, он — юрист, с партбилетом. В райкоме партии был пропагандистом.

Потом его послали во Львовскую область. И я поехала за ним.

Люди у нас в квартире собирались. Сначала там. Потом здесь, в Чернигове.

Первый раз его осудили в 1961 году. Посадили на 15 лет. Я ждала. Ездила к нему и на Урал, и в Томскую область, и во Владимирскую тюрьму.

Родственники меня дурной считали. Что ждала все это время. А мне как-то неудобно было. Земляк все-таки. Как бросить? А его ничего не интересовало, кроме политики. Самостоятельная Украина чтобы была. Теперь живем в независимой стране. Только уже кто как живет.

— Как же вы оказались в Чернигове?

— Хотела вернуться на родину. Но в Городянском районе места не нашлось. Устроилась в Чернигове. Работала инженером в проектном институте «Укргипроводхоз», напротив нынешнего бассейна.

Тогда как раз кооператив создавался. Нас трое в него вступило. Тем помощь на квартиру дали. И я заявление написала. А жене врага народа, сказали, не положено. Пришлось у родственников просить. Въехала сюда в 1974 году.

Способный, но ленивый

— А в 1975 Левко вернулся уже сюда, в Чернигов, — продолжает женщина. Проводит в комнату, где на стене висит их общий с Левком Григорьевичем старый портрет. На нем Надежда Никоновна еще пышная миловидная женщина, Левко Лукьяненко — без усов, с завидной шевелюрой. — Как отсидел первые 15 лет, просила: живи нормально. А он за старое. Снова начал сколачивать группу. Большая была жизнь, и мук хватало.

— То есть вы его взглядов совершенно не разделяли?

— Мне просто хотелось спокойствия.

— А вы в собраниях участие не принимали?

— Ну как же? Если люди в доме сидят, выдумывают, пишут. Тому чай нагреть нужно, того покормить.

Левко все что-то писал. Его кроме писанины и книжек ничего не интересовало, — повторяет Надежда Никоновна. — Сколько я этих книжек уже в макулатуру сдала. В Макошинскую тюрьму возила, пусть там читают. И до сих пор вон все шкафы с книгами, — женщина кивает на старую мебель.

— Он же трижды был женат. Как же ничего не интересовало?

— Так мужик же хочет жинку. Куда без этого? Со второй прожил мало. Она, как бы это сказать, легкого поведения. А потом в него третья вцепилась. Я с ней один раз виделась. В Хотин ездила, письма отвозила.

— Где работал после освобождения?

— Найти место было нелегко. Поначалу хотел чистую работу. То в библиотеке, то еще где-то. Вроде берут. А потом приходили КГБисты (работники Комитета государственной безопасности СССР), и места почему-то не оказывалось. Когда сидел, на выселках был электриком. Эта профессия ему и пригодилась. В детскую областную больницу его замглавврача забрал. Знал, что такие люди, как Левко, будут работать на совесть.

— А по дому вам помогал?

— Способности были. Но ленивый — страх. У меня огород в Нахаловке (район в Чернигове неподалеку от «Нефтебазы»). Ни разу там и не был.

Не готовил. Да и в магазин никогда не сходит. Все отшучивался: «Если за бутылкой, могу. А хлеб-молоко покупать — это женская работа».

Если уж что-то очень нужно было по дому, делал. Я проект начертила. А Левко уже по нему шкафчики соорудил, — Надежда Никоновна проводит на кухню. — Вот они, до сих пор тут стоят. На лоджии полочки смастерил.

— Подарки остались от него?

— Какие подарки? Он в этом деле непрактичный был. У меня день рождения в апреле. Как раз время тюльпанов. Я прихожу с работы с огромной охапкой, что и в руки не помещались, цветов. А он меня с тремя тюльпанчиками встречает. Смеху было.

«КГБисгов уже не боялась: посадили его, сажайте и меня»



— Второй раз, как и первый, его из квартиры забирали, — вспоминает Надежда Лукьяненко. — Пока два года тут жил, раз пять, наверное, обыски проводили. Он письма кругом писал. Их арестовывали, забирали.

Приходили с обысками КГБисты. Даже газовую плиту раскручивали. И сейчас она у меня не полностью скручена. А был случай: один залез под ванну. А у нас еще и ремонт не закончился. Там строительный мусор. Весь такой в костюмчике. В общем, вылез он оттуда перепачканный, как обезьяна.

И меня на допросы неоднократно вызывали. Я особо не церемонилась: «Работы много. Хотите, присылайте машину». «Черный ворон», «белый ворон» — мне все равно. Тогда автобус стоил пять копеек. Лишних денег не было. Я их уже не боялась: посадили его, сажайте и меня. Только не мучайте.

Забрали его в 1977. В 1988 году Горбачев (Михаил Горбачев — последний Генеральный секретарь центрального комитета коммунистической партии СССР, это как сейчас президент) амнистию дал. Отсидел 26 лет. В январе 1989 года Левко вернулся сюда. Но я к тому времени уже на развод подала. Сказала: «Хватит».

— Вы были с ним в горе. И совсем чуть-чуть не дотянули до того момента, когда Левка Лукьяненко признали, в Верховную Раду попал. Не жалеете?

— Мне его лавры не нужны. Я была рада, что отделалась от него. И наконец-то зажила спокойно. Вам не передать. Эти постоянные собрания. Непонятные люди: друзья, единомышленники.

— Как узнали о смерти бывшего мужа?

— В субботу по радио. Он только умер, уже через час передали. У меня радио не выключается. В каждой комнате приемник. Я как чувствовала, что до круглой даты не доживет.

— Что почувствовали в этот момент?

— Он мне уже никто. Все мы умрем, каждый по очереди. Кто знает, сколько мне осталось.

* * *

89-летнего Левка Лукьяненко похоронили во вторник, 10 июля, на Байковом кладбище в Киеве. Он умер в субботу, седьмого июля, в больнице «Феофания», в реанимацию которой попал в тот же день с инсультом и воспалением легких.

Надежда Никоновна на похороны не ездила.

* * *

За 58 дней да смерти Лукьяненко не выглядел ни больным, ни дряхлым

В Чернигове Левко Лукьяненко в последний раз был 11 мая 2018 года. Выступал в технологическом университете.

Зал был заполнен процентов на 90. Были журналисты, но не много. В этот же день, 11 мая, в это же время, в 12.00, было открытие линейного ускорителя в онкодиспансере. Очень дорогого и очень ожидаемого аппарата для лечения рака. Туда все и отправились — депутаты, начальство, пресса.

«Весть» публиковала короткий репортаж со встречи. Лукьяненко выступал минут 40. Хотел общаться со студентами. Чтобы был не монолог, а диалог. Просил задавать вопросы. Выступал резко. Сказал, что в Украине патриоты никогда не были при власти. Назвал существующую власть в Украине преступной. После этого студентов срочно позвали убирать какой-то мусор.

Он стал подписывать свои книги. Разговаривал. За 58 дней до смерти не выглядел ни больным, ни дряхлым. Ровно подстриженные усы, ровная осанка, никакого живота, хорошо сидящий светлый костюм.

Марина Забиян, Тамара Кравченко, «Весть» № 28 (808) от 12 июля 2018

Хочете отримувати головне в месенджер? Підписуйтеся на наш Telegram.

Добавить в: