Семья АТОшника Романа Лося еще не вселилась в новую квартиру

Четверг, 11 Февраля 2016 13:42 | Просмотров: 1657 | Обновлено 13 Марта 2019 13:55

Второго февраля 27-летняя Ирина Лось, жена бойца батальона «Чернигов» 31-летнего Романа Лося, вернулась из Афин в Чернигов. 20 июля прошлого года после операции в греческой государственной клинике Роман впал в кому. Семь месяцев не двигается и не говорит. Всем смертям назло жив. Глаза уже открыл.

Роман получил ранение 16 ноября 2014 года. Бойцов батальона в Станице Луганской обстреляли из гранатомета. Андрей Ищенко, Александр Найден, Виктор Запека погибли. Пятеро бойцов получили равнения разной степени тяжести. Роману раздробило кость правой ноги. Пострадала и правая рука — перебило сухожилия, оторвало средний палец. Его пришили.

Лечили бойца в Северодонецке, Харькове, в столичном госпитале для военных, потом переведи в госпиталь МВД в Киеве. Там ему установили на ногу аппарат Илизарова. В конце года Романа Лося перевели на лечение в Чернигов в ведомственную больницу (Главного управления Национальной полиции. — Авт.). — Лечили его и в областной больнице, вставили в ногу титановую пластину. Так и возили туда-сюда в Чернигове. Мы могли лишь на некоторые выходные его домой забирать, — вспоминает Ирина. В браке они восемь лет, растет дочь Яна.

«Я лучше пойду туда, чем они прийдут сюда»

— Ранение муж получил в первую ротацию, — продолжает Ирина. — Выбор батальона «Чернигов» был неслучайным. Раньше Рома служил во внутренних войсках. Последнее время работал инспектором в Лукьяновском СИЗО в Киеве. Работников СИЗО не призывали, так он уволился и пошел добровольцем в батальон особого назначения. Отговаривать было бесполезно. Я переживала. У меня тогда была такая позиция: пусть те воюют, которые там живут. Это же они хотели в Россию, а не мы. Рома отвечал: «Я лучше пойду туда, чем они придут сюда. Не хочу, чтобы война пришла в мой город, стреляли, разрушали».

Прошло пол года после ранения, а он не мог ходить без костылей. Тогда ему из какого-то благотворительного международного фонда и предложили поехать на реабилитацию в Грецию. Названия фонда не знаю.

«Чтобы забросить костыли, нужна операция»

— 13 мая прошлого года зго выписала, а 14-го он полете.-. С ним были ребята-нацгвардей_ы из Львова, Киева, Ровно. Волонтеры купили им карточки, сделали программу на Украину, и мы созванивались с мужем каждый день. Два месяца Рома проходит в Афинах физиотерапию, массажи. Ему должны были делать растяжку сухожилий на пальцах. Не сжималась рука после ранения. Операцию никто не планировал. Но муж никак не мог стать на больную ногу, забросить костили. Врачи решили сделать снимок. Посмотрели и пришли к вывод... пластина неправильно стоит, из-за этого образовался ложный сустав. Нужно делать операцию, зачистить нарост и вставить в кость штырь. Муж был против операции, как будто чувствовал. Однако медики переубедили, что рано или поздно операции не избежать. А без нез он нормально ходить не сможет. Пообещали сделать бесплатно.

— Где взялись деньги на реабилитацию и лечение Ромы?

— За счет принимающей стороны. Операцию на ноге сделали 20 июня 2015 года. После нее Рома так и не пришел в себя. (В ходе операции было -поведено удаление пластины моста, хирургическая чистка кости, которая на срасталась, удаление семи больших частей боевого снаряда. — Авт.). Мы переживали, не могли к нему дозвониться. Через четыре дня волонтеры в «Фейсбуке» отписались. Операция прошла нормально, но у него, по версии врачей, подскочил сахар. Находится в реанимации. Потом у врачей появилась другая версия. У него жировая эмболия. Жировые клетки попали в кровь, закупорили сосуды, это привело к кислородному голоданию организма.

— Откуда жир, да еще столько?

— Рома сам по себе плотный, был до ста килограммов, когда ехал в Грецию. Там режим спокойный, набрал еще 15 килограммов. Рост 174. Но я предполагаю, что его прооперировали, недообследовав. У Ромы после ранения были тромбы на ногах. Еще в Чернигове он пил кроворазжижающие препараты. А там вечером у него взяли кровь, и в семь утра — уже операция. Может, нельзя было резать, требовалось подождать.

«Ставила ему плеер с музыкой украинской, АТОшными песнями. Записью, где дочь читает стишки»

— Я кинулась делать загранпаспорт, визу, рассчиталась с работы (работала в «МСЛ», продавала лотереи), чтобы быть рядом с мужем. Билеты мне купило посольство. Третьего августа полетела в Грецию, — продолжает Ирина. — Рома лежит в государственной больнице скорой помощи (официальное название — общая больница Аттики «КАТ». — Авт.Т Врачи собирали консилиум. Но ничего не могли конкретно сказать.

Мужа я увидела бледного, с закрытыми глазами. Он ни на что не реагировал. Врачи говорили: «Мы делаем все возможное. Нужно время».

Меня поселили при посольстве в однокомнатной квартире. Там я прожила полтора месяца. Продуктами и деньгами помогали волонтеры.

— Вы ухаживали за мужем?

— Уши почистить, ногти обрезать, вытереть лицо. Остальной уход делают сотрудники,клиники. Родственникам запрещено. Посещение два раза в день. Я разговаривала с супругом, ставила ему плеер с музыкой украинской, АТОшными песнями. Записью, где дочь читает стишки. Нашей Яне семь лет.

Десятого октября мне пришлось из-за визы приехать на неделю в Украину. 18-го я вернулась в Грецию. Жила у волонтеров. Хорошая, добрая семья.

— Ирина Владимировна, вы долгое время были в Греции, денег явно не хватает. Могли бы пойти работать. Ведь там много наших.

— В Греции кризис. Работу найти сложно. Да еще и без знания языка. К мужу через весь город два раза в день нужно добираться, это тоже время. Если бы не волонтеры, не знаю, что бы я делала. Мама Ромы здесь заказывала сорокоуст, молилась за сына. А я в Греции и храмы, и монастыри объездила. Волонтеры собирали пожертвования даже возле церкви.

«Он открыл глаза»

— Есть улучшения?

— Да. Он открыл глаза.

Теперь можно различать, когда спит, когда нет.

— Так какая же это кома, если он смотрит?

— Врачи называют его состояние комой.

Есть в ней такая стадия. Слышит Рома хорошо.

Реагирует на хлопки, но молчит. Иногда, бывает, рассказываю ему что-то. Он вдруг заплачет. Бывало, у него такие спазмы, что кривит лицо. Но врачи говорят, у него ничего не должно болеть. Он под воздействием медикаментов. Я даже замечала, что он стал как бы улыбаться.

— Пролежни есть?

— Да. Рома хотя и очень похудел. кормят его через вставленную з желудок трубку. Но тело тяжелое. Пролежни на пятках, лопатках, пояснице. К нему приводиги пластического хирурга, зачищали. Но пролежни не исчезли.

«Ищем реабилитационный центр в Украине»

— Забирать Рому можно, это раньше у него была температура, микробы обнаружили в крови. Но я боюсь ему навредить. Ведь подключен к аппаратам. Да и куда забирать? Дома я его не положу. Ему нужен специализированный реабилитационный центр и врачи, которые захотят за него взяться — физиотерапевты, массажисты. Я очень переживаю, что за это время мышцы у него могут атрофироваться. Ведь руки сжаты на груди, одна нога согнута.

Физиотерапевты разрабатывают Роме руки и ноги. Врачи говорят, пока он не будет реагировать на просьбы сжать руку, показать язык и тому подобное.

Интересовались реабилитационным центром в Греции. Во-первых, все они частные, во-вторых, цена за месяц там доходит до 10 тысяч евро, и это со скидками. Таких денег у нас нет. Ведь я сейчас не работаю, да если бы и работала, в Чернигове тысячи евро не платят. К тому же то справки на бесплатное питание ребенка в школе собираю, то по судам хожу. Кому нужен сотрудник, который постоянно будет отпрашиваться с работы?

Мама Ромы уволилась. Трудилась на молокозаводе. Пока я была в Греции, пришлось ей присматривать за внучкой-второклассницей.

Мне визу продлевали. Если не выпустят из страны, придется в Грецию ехать маме. Она его с мая не видела. Очень переживает. Нам главное сейчас найти реабилитационный центр, готовый принять Рому.

Еще перед поездкой в Грецию ему оформили вторую группу инвалидности. У нас нет ни денег, ни таких связей, чтобы найти соответствующий центр реабилитации в Украине. Перевозкой, сказали в посольстве, будут заниматься. Но сегодня говорят одно, завтра другое.

Пока я в Чернигове, к Роме ходят волонтеры. Тетя Галя (волонтер) говорит, что он улыбнулся, когда она сказала: «Ира поехала домой, найдет клинику и заберет тебя».

Его состояние в допустимых нормах, говорят врачи.

«В новострое по улице Попова»

— Вы сказали — ходите по судам?

— Да. Это по поводу квартиры. У нас на троих 22 квадратных метра, комнатка и коридор-прихожая. 1/5 часть дома. Нас поставили на очередь и как семье участника АТО выделили двухкомнатную квартиру в новострое по улице Попова в Чернигове. Там уже поклеены обои, есть ванна и унитаз. Но вселиться, пока не оформлены все документы, не можем. Ведь подписи на документах должен ставить муж. А как он поставит, если недвижим?

Есть вариант — взять Рому под опеку. Опытные юристы подсказали выход. (Добиться признания Романа недееспособным и установить над ним опеку, потому что по состоянию здоровья он не может осознавать своих действий и руководить ими. — Авт.). Сейчас идут суды, стараемся урегулировать все законным путем.

— Дочь спрашивает о папе?

— Она не все еще понимает. Мы говорим, папа болеет, спит. Меня не было на новогодние праздники. Яна все время задумывала желание, чтобы папа с мамой приехали.

Брат Ромы тоже в АТО побывал, его призвали через военкомат.

Сейчас для нас главное найти центр для Романа и чтобы он поправился. Для начала хотя бы сидел. Надеюсь на помощь небезразличных людей.

Валентина Остерская, «Весть» №6 (683) от 11 февраля 2016