Старикам тут не место

Размышления о людях, которые то и дело, возникают в моей голове, побудили дать этому посту заглавие, как у романа Кормака Маккарти, по которому также был снят знаменитый фильм.
Подобно шерифу Эду Беллу, помнящему времена, когда оружие практически не использовалось, а преступники не было столь жестоки и нахальны, уходят от нас люди, которые знали этот мир другим. Угу, и пресловутый СССРовкий рай с его «тогда колбаса была дешевле и натуральней и мороженое вкусней» и старый наш город с кинотеатром на Валу и дискотекой возле Екатериненки.

Вот, иду по «дороге жизни», возле продуктового рынка, который на «Ниве». На улице минус 15. Молодой полицейский в черной шапочке, аккуратно взяв под руку бабушку с перепуганными глазами и кокетливо, подведенными красивой розовой помадой губами (еще не совсем старуха, слежу за собой!), вежливо пытается объяснить ей, что здесь для торговли не место. И ей с пакетиком картошки и яблок тоже на обледеневшем куске тротуара места нет. Таково решение городских властей.

Дохожу до остановки возле церкви, где стоит телефон-автомат от Укртелекома. Когда-то к ним стояли очереди из нетерпеливых абонентов, а будки были желто-красного цвета. Трубки из грубого коричневого пластика, дисководы и прорезь для монет, затем были заменены на современный кнопочный телефон с возможностью звонить по специальной карте. Теперь уличные телефоны, оклеенные объявлениями о быстрых кредитах, и вовсе бесплатные, но перестали интересовать, как вандалов, так и самих абонентов. Редко можно увидеть, чтобы по такому телефону кто-то вообще разговаривал. Но тут к нему спешит старик, в старомодном горчичного цвета пальто и меховой шапке, торопливо снимает трубку, жмет кнопки. И кто знает, почему он звонит из таксофона – денег нет на покупку мобильного, ведь практически у всех, и стариков и детей сейчас есть мобилки, или отключил городской номер из соображений экономии, а может и то и другое вместе.

В круглом «Союзе» напротив рынка выбираю продукты домой. Перед глазами вертится преклонных лет покупательница, одетая в полысевшую шубу с прорехой на рукаве в районе плеча, серый пуховый платок, на ногах войлочные валенки. Поглядывая на витрину со свежим фаршем, крупными розово-красными кусками свинины и домашней колбасой приговаривает: «Хорошее же, какое хорошее мясо, но дорого…». Со стороны женщина похожа на сумасшедшую, она причитает около витрины с фруктами и овощами, где лежат уже почерневшие крупные шампиньоны и недозрелые манго, с твердыми, как камень авокадо и корнем имбиря, затем переходит к молочке, конфетам и так далее. На кассе она возникает передо мной в очереди. Протягивает продавщице две круглые буханки хлеба – белого и черного и кило овсянки, которая продается на вес. Из 20 гривен ей даже выходит сдача. Решаю отдать старушке половину содержимого своего рюкзака, где, конечно, есть и мясо, которое она так хотела, но не смогла купить и многое другое. Пока продавщица неторопливо проводит все позиции через сканнер, предлагает пакет, пробивает чек через терминал, думаю, как вручить ей еду и что при этом сказать. А вдруг испугается и закричит, может у нее и правду не все дома? Скажу, что повод – день Святого Николая. Выхожу из магазина – кручу головой по сторонам, бабушки уже нигде не видно в радиусе 100 метров…

Домой еду на новеньком троллейбусе, который вышел в свой первый рейс. В честь праздника – проезд бесплатный, на входе извещает всех вошедших и меня молодая девушка-кондуктор. Две женщины, расположившиеся рядом, хвалят новый транспорт, а затем переходят на вечные для народа темы: зарплаты, пенсия, политика:
- Слышала же, пенсии всем добавили, а мне только на 10 гривен. Хотя на ЧеЗаРе 30 лет проработала. У кого ни спрашивала – одной 120, другой 100, а мне десятку, как насмешка, - добавляет первая, ища сочувствия у более молодой подруги. – А ты теперь будешь 3200, обещанные Гройсманом получать?, - интересуется.
- Ох, если бы, - вздыхает вторая. Это только по телевизору все красиво, а нам в больнице сказали, что будут половину людей сокращать, так как эту минималку платить не из чего.

Уже возле подъезда встречаю старшего по дому, который с блокнотом в руках, отчитывает нашу уборщицу. Баба Лена, будучи на пенсии подрабатывает в нашем ЖЕКе на полставки.
- Качество вашей уборки не удовлетворяет запросы наших жильцов, - строго вычитывает ей неофициальный управдом, - тыча в нос бумажку с пометками. Покрасневшая баба Лена, вцепившись в веник готова расплакаться. - Таким безответственным, как вы здесь – не место!, - гордо разворачивается и уходит владелец трехкомнатной квартиры.

Через несколько дней на месте неугодной уборщицы с ведром и тряпкой появляется здоровенный седовласый мужчина в камуфляжной зимней куртке. То ли бывший военный, то ли просто куртка заменяет новому сотруднику робу, но делать замечания угрюмому молчуну пока никто не решается. Тем более, что снег во дворе он отбрасывает куда ловчее, чем бы это делала баба Лена.