Иконостас дождался своего творца

Добавить новость

Понедельник, 11 Января 2016 15:23  |  Просмотров: 2445

Целый год иконостас церкви Святого великомученика и целителя Пантелеймона в Боромыках Черниговского района встречал прихожан пустыми рамами — художник Владимир Синица, который начал его писать, ушел добровольцем в зону АТО. И хоть предлагал настоятелю храма отцу Сергию найти другого мастера (мол, всякое может статься), тот отказался: «С тобой на войне ничего не случится, — заверил он. — Ты еще не закончил богоугодное дело, которое начал». В конце сентября Владимир Петрович вернулся домой, а уже через два месяца боромыковцы и гости села могли любоваться новыми иконами в своем храме.



Написание икон для Владимира Синицы уже давно стало не только приятным времяпрепровождением, но и работой. Окончив Бобруйское художественное училище, он устроился на Черниговский художественно-производственный комбинат.

— Занимались витражами, делали росписи, художественно оформляли город... — вспоминает Владимир Петрович. — Работа мне нравилась. Но после распада Советского Союза стало трудно. Нужны были деньги, так как тогда у нас с женой родилась дочка. Пришлось ехать в Италию на заработки. Даже не думал, что там буду работать по специальности, но мне повезло. Кто-то из наших рассказал одному итальянцу, что я хорошо рисую, и тот нанял меня для оформления пиццерии. После этого занимался художественным оформлением разных заведений, частных домов. Поработал в Италии год и решил вернуться на родину. Думал, что у нас вскоре все поменяется к лучшему. Да и дочке уже год исполнился, а я все это время прожил отдельно. Но в Украине жилось трудно. Это были 90-е... Даже на хлебозаводе некоторое время пришлось поработать. А потом как-то случайно познакомился с батюшкой из Седнева, он спросил, не смогу ли я храм расписать. А почему бы и нет? С тех пор и началось...

Благословение на написание икон и роспись храмов Владимиру Синице дал сам архиепископ Черниговский и Новгород-Северский Амвросий. Посчастливилось ему расписывать и один из самых величественных черниговских храмов — Троицкий собор. Однако своим самым большим достижением художник считает... создание икон. Да-да, именно создание. По просьбе знакомого киевлянина, который занимался бизнесом во Франции, Владимир Петрович написал икону Святой Женевьевы —покровительницы Парижа, которая почитается и католической, и православной церковью.

—Дело в том, что икона этой святой существовала только в византийском стиле, а вот в академическом не было, — объясняет художник. — Я перелопатил кучу литературы, пока смог создать образ, который отвечал бы всем церковным канонам. Потратил на его создание три месяца. И все-таки вышло! Даже авторские права на эту икону получил. Считаю, что такая работа - счастье, которое в жизни выпадает не каждому. Сейчас эта икона хранится в Международной духовной семинарии в Париже. Две ее копии, которые также писал я, — в церкви при кладбище Сен-Женевьев-де-Буа и в частной коллекции.

Неудивительно, что именно Владимира Синицу отец Сергий избрал для написания иконостаса в своем храме.

— К сожалению, написать весь иконостас до открытия храма я не успел, — говорит Владимир Петрович. — Только оформил Царские врата и написал три иконы. Договорились с отцом Сергием, что доделаю все уже после открытия. Но не вышло... Почти сразу же после этого я поехал на восток...



Началось все еще с Майдана. Очень переживал за людей, которые там стояли, сам ездил несколько раз. А весной 2014-го, когда началась война, пошел в военкомат проситься добровольцем. Мои данные записали, но в армию не взяли, сказали, что пока призывают только тех, кому не исполнилось 40 лет. Мне был уже 51. Так я и ждал, пока вызовут. Как-то в августе увидел по телевизору страшный сюжет о захваченном в плен украинском бойце, и все в душе перевернулось. Дописал я икону Троицы, отдал ее отцу Сергию и опять пошел в военкомат. Решил: в этот раз обязательно поеду в зону АТО! Если не возьмут в Вооруженные силы, запишусь в «Киевскую Русь». Но в военкомате сказали, что как раз набирают людей, а отправка уже «завтра». Жене Ларисе я ничего не сказал. Сложил тихонько вещи, а когда она утром ушла на работу, побежал на медкомиссию. Позвонил ей уже стоя перед автобусом, которым нас повезли в Бердичев (Житомирская область. — Авт.) на учения. Конечно, Лариса была шокирована. Однако не упрекала меня ни тогда, ни потом. И за это ей огромное спасибо!

Попал Владимир Синица в 26-ю отдельную артиллерийскую бригаду, хоть в свое время срочную службу проходил в авиавойсках.

— Ох, кого у нас там только не было! И танкисты, и десантники, и авиаторы... Все равно почти зсе учились заново. После учений на Роменском полигоне мы вошли в состав новосозданной 43-й артиллерийской бригады большой мощности. Работали с «Пионами» (203-мм самоходные гаубицы, предназначенные для уничтожения особо важных объектов в тактической глубине на расстоянии до 47 км. — Авт.), которые до начала этой войны были законсервированы на складах. Что с ними делать, даже артиллеристы знали лишь теоретически, поэтому почти все учились, как говорится, опытным путем. Наше боевое крещение состоялось в январе 2015-го под Донецким аэропортом. Помогали киборгам, корректировала огонь 80-я аэромобильная бригада. Работали по аэропорту, Пескам, Спартаку. Сколько противников положили, сами мы, конечно, не видели. Разведчики 80-й нас извещали, да и то лишь о той технике и том количестве людей, в уничтожении которых были уверены. Когда на этом участке боевые действия немного утихли, нас перебросили на Дебальцевское направление. Так и мотались туда, где было тяжелее всего. Уже позже, в мае 2015-го, создали еще несколько дивизионов с тяжелой техникой, поэтому она была рассредоточена по разным направлениям.

Спали мы прямо на позициях. Стелили матрасы на снег, мостили какие-то ветки или же делали ограды из ящиков. Когда уже начали отводить вооружение, ставили палатки. Еду на передовую нам подвозили... Когда это было возможно... Стояли мы в поле, земля была настолько перетолочена, что иногда техника просто не могла через нее переехать. Тогда варили сами или же обходились сухими пайками. Довелось увидеть и смерть побратимов... Под Дебапьцево обошлось без потерь, опыт уже был. А вот под аэропортом попали под минометный обстрел. Три 300-х, три 200-х. Земляк, Коля Пономаренко из Ко-рюковского района, погиб. Только утром с ним обнялись, когда расходились на задания, и вот — его уже нет. Разорвало ребят на куски. Собирали в пакеты все, что от них осталось. Всегда думал, июне смогу этого делать. Но на войне можешь все... Позже мы на том месте установили памятник погибшим. До сих пор думаем, что это не случайные потери. Скорее всего, наше местонахождение «сдал» кто-то из местных жителей. Как ни досадно это говорить, но украинцами они никогда не были и вряд ли станут.



Сейчас Владимир Петрович привыкает к мирной жизни.

— Хочу написать еще четыре иконы для иконостаса боромыкского храма. Они есть, но не мои, и очень заметно, что их писали разные мастера. Потом напишу еще апостолов, — делится он планами. — Очень хочется, чтобы храм заиграл всеми красками, ведь атмосфера в нем действительно благодатная. А. что касается АТО... Периодически звеню побратимам, которые остались там. Конечно, не хотелось бы опят о идти воевать, однако, если придется, я готов. Веемы стояли там, а ребята и жизни положили, чтобы здесь, в наших домах, был мир. И его мы сохраним любой ценой!

Екатерина Дроздова, "ГАРТ" №2 (2754) от 7 января 2016

Хочете отримувати головне в месенджер? Підписуйтеся на наш Telegram.

Добавить в: