Личное пространство Олега Шолоха

Ровно четверть века назад на Черниговщине началась эра местного телевидения: 30 ноября 1991 года, накануне исторического референдума, впервые вышел в эфир автономный телевизионный центр — АТВЦ-5. Его организатором и первым директором был тогдашний главный инженер киновидеоцентра профсоюзов Александр Копыловский.



В 1996 году АТВЦ-5 вошел в состав областной государственной телерадиокомпании, генеральным директором которой стал Анатолий Тютюнник. Ныне областным радио и телевидением руководит Аркадий Билибаев.

Начинали телевидение талантливые журналисты: Ольга Капустян, Ольга Луговая, Виктор Муха, Василий Щербатый... А самым первым, кого черниговцы увидели на телеэкране 25 лет назад, был Олег Шолох, который готовил выпуски новостей, сопровождал солидные делегации, встречался с известными земляками, вел репортажи с празднования юбилейных дат, выступал как диктор. Его узнавали на улицах и даже просили автограф. И вот сегодня мы предложили уже заместителю директора исполнительного по вопросам радиовещания филиала НТКУ «Черниговская региональная дирекция» Олегу Шолоху побыть в новой для него роли: не хозяина, а гостя передачи «Личное пространство», автором и неизменным ведущим которой он является.

— Олег Петрович, ну и наконец-то последний вопрос...

— Почему последний? Я не успел еще и слова сказать, а уже надоел?

— Нет конечно. Просто замечено, что иногда после этой фразы интервью только по-настоящему и начинается. Люди, радуясь, что их «муки» закончились, облегченно вздыхают и раскрываются. А журналисты этим пользуются.

— Обещаю быть максимально искренним с первой же минуты.

— На Черниговщине Вас знают как влюбленного в свою работу, самоотверженного, творческого человека, автора многих популярных медийных проектов, которые пользуются неизменным успехом у слушателей и зрителей...

— Если бы меня предупредили, что наш разговор начнется именно с этого, я бы где-нибудь взял в долг корону.

— Зачем же? Неужели нет собственной?

— Нет и никогда не было. К счастью. Бога за бороду еще никому не удавалось схватить, так чем же я лучше? Поэтому я не обращаю внимания на реплики в свой адрес относительно какой-то там «популярности, звезд-ности, недосягаемой величины местного масштаба». Говорят: «Как же так, ты же заслуженный журналист!» Ну и что? Несмотря на свой почти пятидесятилетний стаж, я продолжаю себя чувствовать журналистом, так сказать, в коротких штанишках. Это творческая смерть, когда начинает казаться, будто ты все знаешь, все умеешь, всего достиг и любой замысел можешь гениально воплотить в жизнь одной левой. Учиться надо. Всю жизнь, каждый день и каждую минуту. Следить за новостями, за тенденциями. Где-то увидел какой-нибудь свежий переход, необычный ракурс, где-то — оригинальное раскрытие темы. Все это примеряешь на себя, переосмысливаешь, используешь или же отбрасываешь. Постоянные сомнения: а может, надо было сделать не так, а вот так? Сказать с иной интонацией, снять с другим освещением. Где уж тут о короне думать? Да и вообще, обычная кепка мне больше нравится. По крайней мере, ее можно надвинуть на глаза, чтобы на улице не узнавали.

— Вот как? Вы избегаете публичности?

— Всячески. Особенно когда это касается меня лично. Помню, когда только начал на телевидении вести передачу «Телекурьер», часто слышал за спиной: «Ой, глянь, телекурьер пошел!» Оно, конечно, смешно, однако же и надоедает. С другой стороны, приятно, когда люди обращаются по поводу той или иной передачи, благодарят. И даже когда критикуют, все равно приятно, Я всегда говорю «спасибо» за то, что смотрели, слушали. Ведь это оценка не только моей работы, но и работы моих коллег. Тех, кто «за кадром». Телевидение — это же не только популярный ведущий на экране, а еще и режиссеры, осветители,звуковики,гримеры. Наконец, операторы, от умения которых «сделать картинку» зависит пятьдесят процентов успеха. Даже если журналист где-то недотянул с текстом, то оператор вытащит сюжет. Если он настоящий профессионал, он непременно и постановщик. Мы, например, очень плодотворно работали с Петром Ярмоленко. Хотя иногда такое случалось... Скажем, на праздновании 1300-летия Чернигова он придумал, чтобы я поднялся на воздушном шаре и сделал верхнюю съемку с соответствующим комментарием. Подняться-то я поднялся, но так высоко, что длины микрофонного шнура не хватило. Это сейчас есть радиомикрофоны, а тогда о такой технике мы и не слышали. В другой раз, на первом батуринском празднике, Петр захотел, чтобы я вел репортаж верхом на коне. А я даже не знал, как к тому коню подступиться! Ну как-то посадили меня, но долго я в седле не продержался, свалился. Спрашиваю: «Ну что, успел снять?» «Такая беда, — отвечает. — Кадр не получился! Залезайте снова!» Ну что тут поделаешь, пришлось залезать.

— Интересный Вы человек, Олег Петрович. Некоторые согласны еще и доплачивать, лишь бы только на телеэкране «засветиться», а Вы -«кепочку на глаза». Как же стыкуется Ваша нелюбовь к публичности с публичностью профессии? Чем Вас привлекает телевидение?

— Это парадокс. Вот так с ходу даже трудно ответить. Ну, во-первых, хочется что-то рассказать людям, поделиться своими мыслями, переживаниями. А во-вторых... Но это между нами...

— Я никому не скажу...

— Обещаете?

— Не говорить? Да. Мы же не радио, мы — газета. Я об этом напишу...

— Не думаю, что оно того стоит. Ну ладно. Я с детства мечтал стать актером, поступить во Всесоюзный государственный институт кинематографии. Принимал участие в массовках почти всех фильмов, которые тогда снимались в Чернигове. В «Семье Коцюбинских», например. Тогда кино другим было, жизненным. Это сейчас штампованные сериалы, щелкаешь по каналам и не понимаешь, в чем между ними разница. Одни и те же лица, сюжеты. Разве что костюмы разные. К сожалению, с ВГИКом не сложилось, однако у меня было еще одно увлечение. Кажется, класса с седьмого начал печататься в «Комсомольском гарте»...

— И почему это меня не удивляет?

— Так отож... Еще писал в многотиражку Черниговского камвольно-суконного комбината, сотрудничал с газетой «Страж Балтики», когда проходил срочную службу. Мне даже предлагали там остаться, но я вернулся в Чернигов, стал работать на радио. Однако актерство где-то глубоко в душе еще таилось. Когда же Александр Копы-ловский пригласил меня на телевидение, то здесь и соединились счастливо два моих увлечения.

— Помните свой первый выход в эфир? Не было перед камерой чего-либо вроде «кролики - это не только ценный мех»?

— Мне было несколько легче, потому что я имел опыт радио, не боялся, так сказать, микрофона. Но чтобы совсем не волноваться — нет, это невозможно. Для этого нужно быть абсолютно безответственным. Правда, тогда волнение отходило на второй план «благодаря» условиям работы. Современного оборудования не было, фонари, например, так слепили, что я не видел камеру, когда глаза от текста поднимал. Студия размещалась в арендованном помещении, по коридору постоянно ходили какие-то люди, поэтому приходилось прерываться, ждать, пока стихнет шум. Монтаж был сложным, монтировали чуть ли не на бытовых видеомагнитофонах, множество дублей перезаписывали.



Сегодня с техникой лучше, но волнение перед съемкой никуда не делось. Я гостей, которых приглашаю на передачу, предупреждаю: «Не бойтесь, я сам волнуюсь!» Первые три минуты — так точно. Ну а потом втягиваешься в разговор, стараешься все сделать для того, чтобы человек, с которым беседуешь, чувствовал себя свободно, раскованно. А это, кстати, большое искусство, и не могу сказать, что я им овладел в совершенстве. Всякий раз приходится искать какие-то новые подходы.

— Олег Петрович, журналистика, особенно радио- и телевизионная, это ведь не только информация. На некоторых телестудиях, например, даже художественные фильмы снимают. Вам лично какое направление больше по душе?

— Наверное, хорошо тем журналистам, которые изучают и освещают какую-то постоянную тему. А нам приходится работать сегодня над одной, завтра — над другой. Журналистика — это постоянный поиск. Во всех жанрах. Если взять информационные передачи, то людей интересуют прежде всего местные проблемы. Не только рассказ о них, но и то, как они решаются. Поэтому, сказав «а», мы снова и снова возвращаемся к старым темам. Сейчас, слава богу, с властью у нас полное взаимопонимание, а раньше ведь, бывало, и обижались на критику. Но критика — это подсказка, чего же обижаться? Мы не потому о недостатках говорим, что хотим ущипнуть, а потому, что хотим помочь.

Что касается моего творческого кредо, то меня интересует прежде всего человек, его внутренний мир. Я, как говорится, вырос на асфальте, но всегда с удовольствием обращаюсь к сельской тематике. Когда встречаю тех старушек, что солнца не видят, на земле работая, у меня сердце кровью обливается. Поэтому для меня самое главное — человек труда, и я в каждой передаче стараюсь хоть две-три минуты посвятить таким людям. А знаете, как потом все село шумит, когда кто-нибудь из односельчан на телеэкране появится? Не забыли, значит. Для них это самое дорогое.

Но надо уметь рассказать. Не только биографию: родился, женился. Надо какой-нибудь штрих найти, который раскрывает человека. Как те «шесть правил Глеба Жеглова»: проявляй к человеку неподдельный интерес, найди тему, которая его интересует... К сожалению, сегодня журналистика большей частью слишком коммерциализована, ей не до того. Молодежь никто не учит общению.

— Не круглые же сутки говорить о проблемах. А если душа песен просит, красоты неземной? Включаешь телевизор, а там - сплошной праздник. Разве это плохо?

— Почему я делаю на радио «Окно в природу»? Потому что я чувствую, что не хватает именно таких программ. Или «А музыка звучит» — история украинских песен. И людям это интересно, потому что эфир забит «владимирскими централами», мы забываем, что бывают песни не только на две фразы и три аккорда, но и такие, что в две-три минуты вмещают целую жизнь. Вот есть такая песня «Время рекой плывет». Откуда она появилась? Лет тридцать назад мы записали ее на Куликов-щине. Просто ехали по селу, увидели старушек, которые сидели на колодках и пели. Эта песня стала шлягером! У нас ее заказывали по пять раз в одной передаче «Музыкальная почта». Потом Николай Гнатюк ее запел. Потому что она о судьбе. О человеке.

— Олег Петрович, к сожалению, наш условный эфир подходит к концу. Какими бы словами Вы хотели закончить эту встречу?

— Мне приятно, что я немножечко сумел сделать что-то для людей. Немножечко. Еще мало. Хочется больше.

— В свою очередь гартоцы от всего сердца поздравляют в Вашем лице весь прекрасный коллектив областного телевидения с юбилеем! Пусть ваш эфир всегда будет прямым, а в творческой судьбе никогда не будет «последних вопросов»!

Олег Яновский, "ГАРТ" №49 (2801) от 1 декабря 2016

Хочете отримувати головне в месенджер? Підписуйтеся на наш Telegram.