Патриот дед Борман

Он первый поднял флаг Украины над своим домом.  Он верит в будущее процветающей Украины. Его травят некоторые несогласные с его взглядами. Ему били окна, уничтожали флаг над домом – но взглядов своих он никогда не менял.


Если человек не похож на других, если он думает иначе, то окружающие, не понимая и не пытаясь понять, осуждают, а иногда и травят такого человека.

Перед тем, как увидеть героя нашей публикации, мы решили немного расспросить о нем у соседей. А так как около одной из лавочек на улице, ведущей к его дому, собралась небольшая толпа местных, то это не составило нам большого труда: «Знаете такого?». «А чего не знать-то, кто ж его не знает, придурка? Ходил тут недавно с флагом по улице», - отозвалась на вопрос одна пожилая женщина. «Да и не придурок он, - встряла в разговор другая, посмотрев на ту, мол, что такое корреспондентам рассказываешь, - просто  интересный такой дед. Да что говорить, сами увидите. Вон он там живет, мимо не пройдете!». «Только с ним разговор вести поосторожней надо, больно коммунистов не любит!», - заметил мужчина. «Да-да, вот у меня дед — бывший коммунист, так он ему такое, бывало, скажет, что сердце прямо сжимается»... «А еще он не любит, когда его Борман называют — это его по-уличному так. Так что лучше говорите Поповский»...

Получив наставления соседей, которые, честно говоря, нас заинтересовали еще больше, мы отправились в дом 83-летнего Григория Даниловича Поповского. Как и говорила соседка, миновать его двор было невозможно. Надпись «Борман - жид», отчетливо выделявшаяся  на железном заборе, красноречиво говорила о том, что здесь живет не кто иной, как тот самый дед Борман. Открыв калитку, мы без препятствий зашли во двор, но то, что мы увидели там, нас, мягко говоря, очень удивило. Одно окно просто было забито листом железа, а на всех остальных окнах и на входной двери — железные решетки. Оказалось, что деду окна побили, поэтому пришлось окно забить листом железа.
На вопрос «Есть ли кто-то дома?» к нам вышел сам хозяин. Несмотря на то, что мы оторвали его от просмотра телевизора, встретил он нас очень доброжелательно.


-  Григорий Данилович, почему решетки везде, часто Вас грабили?   

- Да грабили не часто, хватило одного раза - некоторые документы до сих пор не восстановил. А тогда у меня только пенсионная книжка осталась. Теперь с решетками поспокойней будет. Вы только расскажите, о чем с вами говорить будем.

  - Нам тут сказали, Вы коммунистов не любите? Правда?
   - Я много чего пережил …

И поведал нам Григорий Данилович Поповский всю историю своей нелегкой жизни. И о том, как детство его босоногое прошло, и как все политические режимы, тюрьмы и несправедливость пережил.
Родился он в далеком 1925 году в Корюковке. Их в семье четыре брата было— Тимофей, Алексей, Григорий и младший Владимир. Сейчас из всех четырех, Григорий Данилович  остался один.

- После революции, когда новая экономическая политика пришла,  все хорошо было: и хлеб был, и вареники, и молоко...  Все согласно лозунгу - «Землю — крестьянам, заводы — рабочим», так и жили. Отцу моему, Данилу Поповскому, тогда дали 17 десятин пахотной земли (около 12 гектаров) и работал он, не покладая рук. Но времена стали быстро меняться.
Мне было 9 лет, когда, помню, пришел к нам дед Котляр (мамин отец), упал перед зятем на колени и говорит: «Данило, пиши заявление в колхоз. А то уже  четырех наших в Сибирь забрали. Собирай пожитки и вези сам, иначе придут и заберут все под чистую»

На следующее утро вижу, отец собирает все нажитое добро на воз и плачет. Так стали мы колхозниками. Каждый день отец ходил на работу  в колхоз. В раскулаченных дворах сделали коллективы, где стояли большие столы, здоровенные котлы, куда приходили кормиться колхозники.

Ходить на работу надо было каждый день, домашние дела делать некогда было. Со временем есть стало нечего. Гусей, которых целое стадо было, мама вырезала — пасти негде — все поля колхозные. Но отец мало-помалу «тянул» семью. Была  у нас большая клуня, сами без единого гвоздика строили. А тут отец глядит, кто-то по клуне лазит. Меня за руку — пошли, а там комсомольцы в красных галстуках. Мы за ними, так они еще батька и освистали. Не выдержал он, упал и больше не встал. Осталось нас четыре сироты. Мне тогда 9 лет было, а младшему Володе всего полтора года (при этих словах расплакался дед Григорий, как маленький — авт.)

Хоть и трудно было, окончил я четыре класса сельской школы. Летом ходить  в школу было некогда за работой, зимой — не в чем.
Лет с 12 я уже работал  на торфоразработке, что при сахарном заводе у нас была. Работа была тяжелая, а платили мне, как малолетке. Простудился я тогда так, что ноги отказали. Стали меня по больницам возить. Мать во все двери стучалась, все говорили нам «сколько вы ездить будете, надоели здесь уже».

Когда потеряли на врачей все надежды, кто-то посоветовал матери парить меня по пояс в гречневой соломе, так я и выкарабкался.

И тогда решил я написать письмо Сталину. В письме на шести страницах красными чернилами я написал всю правду, все как было на самом деле: и об отце, и о коллективизации, и о ногах своих.

- И ответ на письмо получили?
-  И еще как получил. Как сейчас помню, дело зимой было. Тогда парился в гречневой соломе, зашли к нам трое незнакомцев. Они принесли мое письмо к Сталину, свои красные чернила я сразу узнал. Стали расспрашивать, сверили почерк. «Так, значит, в письме написана правда?» Один из них был главврачом районной больницы. Меня сразу же повезли в больницу. «Показывай, -  говорят, - где та самая доктор, которая обошлась нехорошо с тобой». Я показал. Решение было немедленным - «Уволить, отдать под суд! И в течение 24-х часов обо всем этом сообщить в Москву».  И представляете, тогда мне даже принесли наручные часы (три тысячи тогда стоили — на те деньги, что мне в копальне не доплатили), вручили моей матери.

- Ну а при другой власти легче жилось?
  - Чего я только в жизни своей не пережил! В трех советских тюрьмах побывал, и у немцев. После того, как меня угнали в Германию, я после освобождения попал в советский лагерь. В советских лагерях что творилось - один одного убивали и ...тайга  - никто ничего не видит, не слышит. КГБ-исты только смеялись. А у немцев меня только раз ударил надзиратель. Что говорить, многие люди у нас и сейчас, как звери.

- Расскажите, как Вы флаг украинский вывешивали?
  - Первый раз я купил, соседка моя сшила его, и поднял я его над своим домом. Через некоторое время смотрю — нет флага. Со следующим флагом я уже был поосторожней  -  на ночь не оставлял, днем повешу его на грушу, вечером снимаю. Но и это не помогло. А третий, который на заборе висел на добротной палке из акации, в прошлом году, при мне снимали. Я кинулся защищать свой флаг и чуть  не упал. Этнические русские, это при том, что живут у нас, так и «киплят» при одном упоминании об Украине. В этом же году сосед мой, настоящий украинец, говорит: «буду флаг поднимать на День независимости, вот привез». Так я оделся «добренно», за этот флаг и пошел с ним по улицам, а потом вернул назад соседу.

- По своей улице с флагом ходили?
    - Это как раз в субботу было. Ходил до самой Новоселовки. Начиная от Красного моста до самых сел — все Бормана знают. Иду по Шевченко, все машины сигналят. А это суббота, как раз мусорка приехала, народа собралось. Подхожу, говорю «Слава, Украине!». Кто-то промолчал, кто-то засмеялся, а кто-то и ответил: «Слава».

- То, что у вас на заборе написано, видели? Не обижаетесь?
    - Пускай пишут. Я всегда перед очередными выборами сам там пишу.

-  А что пишете?
    - «Кохайтеся, любітеся та не з москалями. Тарас Шевченко», «Коммунисты, вас ждут ежовские рукавицы» .... и вытирают на утро.

- Ваш же забор и вытирают?
    - Мое вытирают, свое пишут. Вот так и живем.

 
Екатерина Приступа

Хочете отримувати головне в месенджер? Підписуйтеся на наш Telegram.