Мужская верность Ивана Кобзаря

— Ищете Ивана Кобзаря? — переспросила нас работница Лемешовского сельсовета (Городнянский район). - А зачем он вам? Писать о нем будете, что ли?
После нашего «да» женщина задумчиво сказала:
— О таком человеке можно и написать. Прекрасный хозяин, хороший отец, заботливый муж — это все о нем. Едьте по улице, что за магазином, и увидите большой красивый дом, там он и живет.
Когда редакционная машина притормозила у действительно роскошного дома, из-за калитки выглянул дедушка. Гостей он не ждал, но поговорить с нами, несмотря на свою скромность, согласился.

«Одним словом, сирота»

— Своей матери я не знаю, — начал историю своей жизни 80-летний Иван Григорьевич. — Она умерла в родах. Отец, овдовев, привел себе новую жену — Пелагею. Впоследствии у них появились общие дети. До войны отец был водителем в колхозе. Когда началась война, его забрали на фронт. Пришло от него только одно письмо, в котором писал, что возит на передовую еду. И все... Больше мы его не видели и ничего о нем не слышали. Пришлось Пелагее Романовне воспитывать не только своих детей, но и нас со старшим братом. Сызмальства я хорошо знал, что такое работа. И по хозяйству все делал, и еду мог сварить. Одним словом, сирота. Как ни крути, а мать неродная, у нее свои дети, хоть к нам с братом она относилась очень хорошо. Да и мы были все-таки старшими, кто же ей еще помог бы? Тем более что наша семья была, как тогда говорили, «заражена». Мой старший брат Павел был связан с партизанами из отряда Попудренко.
И кто-то его, как говорится, продал. Приехали в Лемешовку полицаи, начали расспрашивать у сельских жителей, где живет Павел Кобзарь. Случайно это услышала наша двоюродная сестра, прибежала через огороды и сказала нам. Брат бросился в хлев, я его прикрыл соломой. Полицаи в дом, а его там нет... Было и такое. Как-то привожу я коней с пастбища, а во дворе староста и полицаи. «Вы заражены, — говорят. - Все знают, что Павел в лесу. Отдайте нам своего бычка, а не то повесим». Пришлось нам с маткой идти в поле, забирать своего двухгодовалого быка и вести его в Городню. Трудными были военные годы. В 11 лет Ивану Кобзарю пришлось тяжело работать в колхозе — немцы позаботились, чтобы народ не гулял, все работали.
— Заставляли немцы и на учебу ходить. Была у нас в селе женщина-учитель, которая знала немецкий, вот она и занималась в школе с детворой. А я что? До войны закончил всего четыре класса, а потом времени на учебу у меня не было. Сходил я в ту школу, может, раза три, да и все. Уже после войны в местной школе заочно отмечали, что был на уроках, и потом дали свидетельство об окончании 10 классов.

Наколдовала мужа

— С женой Евгенией мы познакомились еще в школе. Да и на улице часто виделись, потому что жила она неподалеку. Кто же тогда думал, что поженимся! Когда уже стал старше, лет 18, мои ровесники гуляли по вечерам на улице, а мне было некогда. Работал трактористом в колхозе, поэтому часто приходилось ездить по работе то в Хреновку, то в Клюсы Щорского, района. Там девушки часто подмигивали (смеется). Но оно и понятно, тракторист в то время был завидным женихом, мог на хлеб заработать. Но мне брать кого-то из чужого села не хотелось. С Евгенией мы дружили, но она и вида не подавала, что я ей нравлюсь. Были у нее женихи. Один, Мишка из Городни, долго ее добивался. А она все отказывала: «Кто мне приснился, с тем и буду». Уже после того как мы с ней поженились, призналась, что когда колхоз направил их на заготовку леса в Дроздовицу, то женщина, которая варила еду, предложила девушкам (их было человек 10) погадать. Почему бы и нет? И сапог они через ворота бросали, и гребешок под подушку клали. Утром почти все сказали, что им ничего не приснилось, а Женя и говорит: «А мне приснился... Кобзарь на тракторе». После того, кто бы ни просил ее руки, — отказывала, ждала, пока я ей сделаю предложение.

Идеальный муж

Иван и Евгения поженились в 1950 году. Уже и дочка Лида родилась, когда Ивана забрали в армию.
— Поменял я пять частей, пока через три года вернулся к жене. Был и в Западной Украине, и в Подмосковье. Все старался заработать отпуск, чтобы увидеть родных. Когда вернулся из армии, опять пошел в колхоз трактористом, жена работала тоже в колхозе. Родилось у нас еще трое детей - дочери Валя и Оля и сын Толик. Жили мы с Женей хорошо — никогда не ругались и не дрались. К сожалению, три года назад ее не стало...

— Да, Женя очень за ним болела, — добавляет двоюродная сестра Евгении Степановны Нина Федоровна Гордая, которая, увидев нашу машину, пришла к Ивану Григорьевичу в гости. — Он на тракторе работал и часто приезжал поздно. Так она, пока его дома нет, никогда спать не ляжет, все ждет. Иду вечером по улице, смотрю — сидит на скамье под домом. «А чего ты на улице сидишь?» - спрашиваю. «Да Ивана еще нет». — «Так зашла бы хоть в дом». — «Нет-нет, буду ждать здесь». Она, так нежно к нему относилась, и он ее отблагодарил - своей преданностью.
- Женя очень хорошей женой была, а какой талантливой! И вышивала красиво, и пела, — с восхищением говорит Иван Григорьевич. — А какие караваи пекла, когда кто замуж выходил! Все бы хорошо, может, и сейчас еще жили бы в мире и согласии, но начала она болеть. Сначала проблемы со зрением появились (у нее обнаружили катаракту). Хоть от этого и не умирают, но по больницам намотались мы изрядно. А потом, как сказали врачи, у нее начала разлагаться печень. Чего мы только не делали, куда ее не возили, но все напрасно... Подлечат немного, отпустят домой, а дня через три ей опять плохо. Как мне объяснили, в ее организме скапливалась жидкость, которую нужно было откачивать (одним из признаков цирроза печени является асцит—накопление свободной жидкости в брюшной полости, количество которой может достигать 25 литров. - Авт.)- Лет семь она сама ничего уже не делала. А последние четыре года были самыми трудными, потому что даже встать с кровати она не могла.

— Да, Женя очень болела, но как Иван о ней заботился! — добавляет Нина Федоровна. — Ухаживал, во всем старался ей угодить. Попросит она блинов или драников, так он сразу же бежит готовить. Все годы, пока Евгения лежала, сам и готовил, и стирал, и убирал. Ничего не скажешь, просто идеальный муж.
Сейчас отрадой для Ивана Григорьевича являются дети, внуки и правнуки, которые часто наведываются в гости.
— Сколько их, наверное, уже и не сосчитаю, — смеется. — Другой жены не хочу. Все, что нужно, сделаю сам, а нет - дети помогут.
— Что это — любовь или какое-то другое чувство?— интересуемся у Ивана Григорьевича напоследок.
— Да в наше время и понятия такого не было — любовь. Наверное, это просто мужская верность.

Екатерина Дроздова, еженедельник «ГАРТ» №36 (2529)

Хочете отримувати головне в месенджер? Підписуйтеся на наш Telegram.