«Я оказался не в то время не в том месте». В Чернигове судят Юрия Политику за шпионаж
Белоруса обвиняют в попытке передать спецслужбам другой страны план операции в зоне АТО.
13 февраля в Черниговском районном суде началось судебное заседание по делу гражданина Беларуси Юрия Политики. Украинские власти обвиняют его в шпионаже.Судьи: Владислав Кухта (председательствующий), Лариса Хоменко, Светлана Меженникова. Адвокаты: Валентина Роговец из Чернигова, Тарас Герелюк из Ивано-Франковска, Александр Вольвак из Киева. Обвинители от областной прокуратуры: Ольга Коломиец, Артем Дикий, Сергей Домашенко.
Шпион ли Политика?
Политике инкриминируют совершение преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 114 Уголовного кодекса Украины (шпионаж; передача или собирание с целью передачи иностранному государству, иностранной организации или их представителям сведений, составляющих государственную тайну, если эти действия совершены иностранцем или лицом без гражданства).
Юрий Политика был задержан Службой безопасности Украины 16 июня 2017 года в автобусе Чернигов — Гомель в пункте пропуска «Новые Яриловичи».
Украинская сторона утверждает, что Юрий Политика, «действуя в интересах третьей стороны, собирал на территории Украины составляющие государственную тайну в сфере обороноспособности Украины сведения о ходе проведения антитеррористической операции на востоке Украины. Полученную информацию он зашифровал и хранил на карте памяти своего мобильного телефона».
Генеральная прокуратура Беларуси считает, что «данное уголовное дело имеет политический подтекст», и поэтому отказала Службе безопасности Украины в оказании правовой помощи. Белорусская сторона располагает сведениями, что якобы секретная информация, найденная в телефоне Политики, была закачана «в телефон не самим Политикой Ю.А., а его украинским товарищем, действовавшим под контролем Службы безопасности Украины».
Мать задержанного белоруса Ирина Политика рассказывала, что ее сын приехал в Украину, чтобы получить работу в логистической компании. Ирина Политика считает, что украинских «друзей» ему предоставили, которые водили его за нос, обещав работу в логистической компании, зная, что на другое он не согласится, всё делали, чтобы подставить его, а потом два выхода: или вербовка, или уголовное дело».
Гражданину Беларуси грозит до 15 лет лишения свободы с конфискацией имущества. Обвиняемый содержится в СИЗО Чернигова.
Операция «Шторм»
Перед началом суда Юрий Политика вновь заявил, что сотрудники Службы безопасности Украины применяли к нему пытки. Об этом Юрий уже сообщал в письме в адрес посольства Беларуси в Украине еще в июле 2017 года.
Белорус не признает свою вину в предъявленном обвинении. Ранее он говорил, что под физическим и психологическим давлением со стороны сотрудников СБУ оклеветал себя: «На меня сильно кричали, четыре часа, при задержании, говорили: признайся, что ты шпион, и ты будешь на свободе».
В суде Политика заявил журналистам, что его задержание и арест — это стечение обстоятельств: «Я оказался не в то время не в том месте».
«Обвинение не утверждает, что я работал на спецслужбы, оно лишь предполагает это — что я мог передавать информацию белорусским или российским спецслужбам. На следствии говорилось о том, что я получил от своего друга какие-то данные, которые являются государственной тайной. Там шла речь о какой-то карте, которую он мне передал», — отметил Политика. Он отметил, что «сейчас этот «друг» идет свидетелем по делу».
Обвиняемый утверждает, что не знает, как в его телефоне оказался зашифрованный файл, содержащий некую секретную карту.
Согласно материалам дела, найденный в телефоне Политики файл содержал план наступательной операции «Шторм», проводимой украинской армией в зоне АТО.
«Сотрудники СБУ сказали мне, что я по заданию гражданина Беларуси Пальчевского собираю информацию, но я не знаю никакого Пальчевского. Я приезжал к другу в Чернигов, мы разговаривали, употребляли алкогольные напитки, — рассказал Юрий Политика. — Они говорили, чтобы я признался, что Александр Пальчевский, гражданин Беларуси, дал мне задание собирать информацию, но я не знаю такого человека, кто это — не знаю».
Проходящий по делу свидетелем украинский друг Юрия Политики на следствии рассказывал, что белорус был очень любопытным и много интересовался зоной АТО.
Сам Политика в суде подтвердил, что хотел быть волонтером в зоне АТО, а не воевать. Намерения вступить в добровольческий батальон, как говорится в обвинении, у гражданина Беларуси, по его утверждению, не было.
Юрий пожаловался на тяжелое психологическое состояние и высказал сомнения, что его дело будет рассмотрено справедливо: «Я был здесь в СИЗО, и слышал и видел много историй, когда люди здесь сидят годами и ничего не могут доказать. Я надеюсь на помощь своего государства в этом деле».
Политика требует переводчика с украинского на белорусский
Предварительное заседание было перенесено с 12 на 13 февраля, потому что сторона обвинения попросила пригласить переводчика с украинского на белорусский язык.
Юрий Политика заявил, что не в полной мере владеет русским языком и имеет право, чтобы процесс проходил на родном для него языке с участием переводчика.
Но 13 февраля прокурор фактически изменил позицию, настаивая на том, что для ведения судебного процесса будет достаточно и переводчика с украинского на русский, так как Политика владеет русским языком в полной мере.
В ответ адвокаты обвиняемого (всего их у Политики трое, всех к защите привлекла мать обвиняемого) напомнили, что суд вчера, 12 февраля, принимал решение о перерыве в заседании именно для того, чтобы пригласить переводчика с украинского на белорусский. Кроме того, подчеркнули защитники Политики, украинское уголовное право гарантирует обвиняемому возможность давать показания на родном языке.
«А если бы перед нами стоял азербайджанец? На каком языке он давал бы показания? Вы говорите (сторона обвинения. — ред.), что нет переводчика с украинского на белорусский, а чем это подтверждается? Ничем! А какие меры предприняла сторона обвинения, чтобы найти переводчика? Может, в белорусское посольство обращались или куда-то еще? Мы говорим не о затягивании процесса, а о его начале, и затягивает начало процесса сторона обвинения, которая не нашла переводчика», — отметил один из адвокатов.
Сторона обвинения настаивала на том, что Политика владеет русским, так как следственные действия проводились на русском языке и гражданин Беларуси все прекрасно понимал.
«Вы лишаете моего подзащитного права общаться на родном языке, что является нарушением законодательства, нарушением прав человека! Сторона обвинения ничего не предприняла, чтобы найти переводчика с украинского на белорусский, не обращалась в МИД, где есть специалисты, в белорусское посольство. В Украине 42 миллиона жителей, и что — нет ни одного носителя белорусского? Это же нонсенс», — заявил адвокат.
Суд спросил у самого Политики — знает он русский или нет в достаточной мере? «Я желаю давать показания на белорусском языке», — ответил обвиняемый.
Прокурор напомнил, что в Беларуси два государственных языка — белорусский и русский, и есть доказательства (к примеру материалы следствия), что Политика владеет русским.
«Он желал давать показания на русском языке на следствии — согласно протоколам допросов», — заявил прокурор.
«А в каком состоянии он был, когда это говорил на следствии?» — уточнил адвокат и напомнил о пытках, о которых заявлял белорус.
«Что до двух государственных языков в Беларуси… В Канаде есть французский и английский язык, и что — все жители Канады обязаны знать два языка? В данном заседании есть факт, что прокуратура не исполнила решение суда о том, чтобы предоставить переводчика с украинского языка на белорусский. А для нас, защитников, было выделено мало времени, чтобы найти переводчика», — отреагировал адвокат.
Суд все же решил, что Политика владеет русским языком в достаточной мере и поэтому к процессу был допущен переводчик с русского на украинский, а сторона защиты, если найдет переводчика с белорусского на украинский, может ходатайствовать о его участии в суде.
«Мы считаем, что обвиняемый свободно владеет русским языком», — заявил судья.
Суд продолжился при участии переводчика с украинского на русский. Однако адвокаты Политики заявили, что переводчица переводит не точно, сокращает высказывания участников процесса и этим «подыгрывает обвинению».
«Почему нарушаются права гражданина Беларуси без всякого основания? Почему нарушается Конституция и международные договоры? Суд должен быть беспристрастным и независимым. А в данном суде мы беспристрастности уже не видим», — заявил один из адвокатов.
Шаройко ни при чем
Как отметил консул посольства Беларуси в Украине Сергей Бобов, посольство Беларуси в первые же сутки после задержания Политики были проинформированы об этом «и с первого дня держали руку на пульсе».
Дипломат предположил, что украинское следствие рассчитывало сломать молодого человека, «и он будет молчать и пойдет на поводу у них на всех предлагаемых ему условиях, а он не пошел».
На вопрос, почему белорусская сторона сразу не предала огласке информацию о применении пыток к гражданину Беларуси, Сергей Бобов ответил, «потому что гражданин сам об этом не заявлял».
«Вы понимаете, что ему тоже следовало проявить какое-то гражданское мужество, чтобы об этом заявить, потому что он был настолько запуган, настолько морально уничижён, что он боялся, опасался расправы… Предание огласке о пытках — это была его инициатива. Мы просили его письменно изложить это в адрес посольства», — рассказал консул белорусского посольства.
Сергей Бобов не связывает дела Юрия Политики и задержанного в Беларуси за шпионаж украинского журналиста Павла Шаройко, потому что «подоплека и обстоятельства разные».
В судебном процессе объявлен перерыв до 14 февраля. Перед этим прокурор попросил суд продлить срок пребывания Юрия Политики под стражей еще на 60 суток.
Gorod.cn.ua
Gorod.cn.ua
Хочете отримувати головне в месенджер? Підписуйтеся на наш
Telegram.