Родители убитых на Валу парней готовы простить одного из пожизненников
21 апреля наш корреспондент побывал на необычном судебном заседании в Деснянском суде, где решался пересмотр дела Дмития Калия и Александра Николаенко, в связи с нововыявленными обстоятельствами. Так как, сторона потерпевших на суд не явилась, а с какими-либо документами по делу 17-летней давности (убийство двух черниговцев на Валу) нам удалось ознакомиться лишь спустя некоторое время, то по окончанию самого заседания, мы имели лишь самое общее представление, о том, что произошло в ночь с 21 на 22 ноября 2000-го года.
Как мы и обещали нашим читателям, при подготовке данного материала, мы постарались собрать всю возможную информацию, которая бы позволила понять то, почему приговор судьи Рудометовой Светланы Георгиевны был столь суров и почему, его применили сразу ко всем троим, не устанавливая степень вины.
Утром 25-го апреля мы направились в дом по ул.Толстого, 104, где проживал один из убитых - Федор Малый, и до сих пор живут его родители - Григорий Федорович и Валентина Николаевна Малые. Дом находится недалеко от Черниговского приюта для детей «Надежда», это старенькая 5-этажная панелька, на 4 подъезда (квартиры в нем в свое время давали работникам водного хозяйства).
Одна из пожилых соседок, узнав, что мы пришли по поводу Федора, сразу же отвела нас во двор, где на лавочке с двумя приятелями сидел отец убитого. Когда услышал, что мы интересуемся сыном, встрепенулся, а взгляд стал тревожным. Два друга деликатно удалились, а мы отправились с Григорием Федоровичем к нему домой, где он обещал нам показать фотографии сына и рассказать о нем. Буквально за час до нашего прихода Григорий Малый ходил к Людмиле Федоровне Васеке, маме второго убитого парня, у которой в подвале хранит картошку.
С сумкой картошки Григорий Федорович ведет нас на 5-й этаж. Время от времени останавливается, так как годы берут свое – мужчине 67 лет (5-го мая исполнится 68), к тому же он болеет раком горла, а также подорвало здоровье и то, что он был в числе первых ликвидаров последствий Чернобыльской аварии.
Супруга Григория в это время находилась на работе, в парикмахерской, поэтому мы пообщались с ней по телефону.
- Вот, так и живем, - показывает рукой вглубь квартиры Григорий Федорович. Он высокого роста, стройный, одет в голубую спортивную кофту и джинсы на подтяжках.
- Довольно скромно, - отвечаю, - окинув взглядом планировку и мебель еще советских времен.
- Ну, а что вы хотели, не воровали, честно отработали на государство, еще с нами бабушка жила, но умерла год назад.
Мужчина подводит к стене зала, где в черной рамке висит портрет улыбающегося Феди в коричневом пиджаке, светло-голубой рубашке и галстуке. Для родителей он остался таким навсегда – 20-летним мальчиком, могилу которого родители посещают регулярно. У Валентины Николаевны (она родом из Каховки Херсонской области) до встречи с Григорием была еще дочь Леся 1972 г.р., которую супруг записал на себя (расписались 19.04.1980-го). Утешением для стариков - сейчас является внучка Катя, дочь Леси.
Григорий Федорович коренной черниговец, с родной сестрой закончили школу №4, сходил в армию, до пенсии работал автослесарем, супруга трудилась в парикмахерской №10, которая находилась на Красной площади.
Замечаем на столе два письма-извещения из Деснянского суда о пересмотре дела.
- Федя наш добряк был, его всего друзья называли Фред. Ростом еще выше меня, увлекался радио и электроникой, с соседом Сашей Медведем с первого этажа (он и до сих пор там живет) вечно что-то крутили, собирали, мечтал свою жизнь связать с этим, поэтому выбрал Радиомеханический. Учился хорошо и в школе (закончил 24-ю школу) и в техникуме. Над уроками долго не сидел, все ему легко давалось. На последнем звонке в школе нес на плече первоклассницу и с выпускного видео есть, - кивает на стопку видеокасет, на полке под телевизором Григорий Федорович. - Но, я их уже 5 лет не пересматривал, - тяжело…
Федор Малый на фото - слева в очках
- Федя бабушкин внук был. Она родом из Башкорстана, прошла трудовые лагеря, добывала руду, звали Матрена, родилась со мной в один день 5 мая, только 1924 года. Федю за руку в садик и в школу первые пару лет водила. Если что-то напроказничает, бабушка его всегда покрывала, секретничали вместе. Как она пережила его смерть, я даже не знаю. А назвали сына в честь деда – Федором.
- Сестра моя Лариса Федоровна (1947 г.р.) закончила кооперативный техникум и в числе лучших выпускников попала по распределению в Центральный универмаг (черниговцы среднего возраста знают этот магазин по названию «Детский мир» - прим.авт.), который открыли в те годы возле Главпочтамта. Два раза выходила замуж – и оба супруга были летчиками. Первого звали - Александр Мостовой курсант черниговской Летки, от него родилась дочь Ирина. Второй – генерал-майор Николай Коничев, познакомилась с ним уже в России, от него родился сын Иван. Коничев Феде однажды подарил командирские часы, за то, что тот ему из дерева вырезал пивную кружку. Сестра до сих пор живет на территории РФ.
Федор на Валу с подарочными часами, вскоре недалеко от этого места его зверски забьют насмерть
- Когда сына нашли, то пропали эти часы и серебряная цепочка.
То ли их забрали убийцы, то ли следователи, и не вернули, но известно, что с руки Богдана Васеки тоже пропали часы, которые он купил незадолго до смерти. Ирина Черкасова, в доме которой проводили обыск, позже расскажет, что следователи спрашивали о каких-то часах.
- Федор еще по дереву любил вырезать, - поясняет Григорий Малый. Отводит на кухню, где над столом висят 3 разделочные дощечки. С лицевой стороны на них декоративные узоры, с изнанки – гладкие и можно использовать для шинковки продуктов.
Григорий Федорович вспоминает, что первые два месяца следствие проводили неважно. Говорили, что подозреваемым дадут 5-7 лет. А тут как раз к Валентине Николаевне пришел стричься Николай Петрович Бутко. Он тогда был губернатором области и спросил, почему она в таком удрученном состоянии.
- Помню, он еще всегда на украинском языке разговаривал, - говорит Григорий, такой мужчина был грамотный, решительный. Он как узнал в чем дело, тут же все и завертелось, сменили прокурора, а потом и на суде им дали пожизненное.
- Мы с женой приговором довольны!, - сколько суд дал, столько и справедливо. Дали бы 15 – то 15, но раз решили так, значит, - все верно.
- Знаете, я же, когда с материалами делами знакомился, на всякий случай переписал их адреса. Если бы их оправдали, сам порешил бы... Здоровье еще позволяло. А вы как бы на моем месте поступили?, - спрашивает со слезами на глазах Григорий Федорович.
Предлагаем Григорию Федоровичу взглянуть на осужденных, которых мы зафиксировали на видео в ходе судебного заседания.
- Даже и не хочу смотреть!, - машет рукой мужчина. Жена, когда получила эти письма была возмущена, тоже не пошла в суд, а вот Люда (мать Васеки – прим.авт.) сходила. Сказала выглядят хорошо, приодетые, ухоженные, наглаженные… А наш ребенок – из-за них в могиле.
На наше описание условий для пожизненников и о возможности выйти через 25 лет, и то, только по помилованию Президента, - Григорий Федорович говорит:
- Ну, и поделом им! Пусть сидят в 4 метрах, а у меня кухня и того больше – 5 квадратов. Думаю, самое обидное для них то, что потеряли в тюрьме самые лучшие годы. Как раз, когда люди устраиваются на работу, женятся, заводят детей, путешествуют. А теперь, если выйдут, то что? Жизнь уже так поменялась, что они не смогут приспособиться, да и психика, скорее всего, нарушена. Сейчас все с этими айфонами ходят, интернет, да все другое вокруг! А когда по 25 лет отсидят – пусть выпускают, мы уже к тому времени с женой умрем, и нам все равно будет…
- Если бы существовала гипотетическая возможность, благодаря вашему прошению, заменить пожизненное на ограниченный срок, вы бы на это пошли? Родные подсудимых говорят, что если бы это помогло, то готовы продать все имущество и просить прощения на коленях.
- А на что нам их деньги? У нас все есть, да и сколько там нам осталось… Жена переболела раком, у нее группа инвалидности, грудь отрезали, у меня тоже – рак горла и инвалидность. Дочка же наша прекрасно устроена, жилье имеется, хороший муж. Единственное, кого мы готовы были простить и тогда еще – это Денис Черкасов. Те двое подставили его, сделали крайним. Он хлопец был простой, университетов не заканчивал, в тот вечер был столь пьян, что еле ноги переставлял, но оказался не в той компании и попал в тюрьму.
- А вообще ж их было не трое, а четверо, - добавляет Григорий Федорович. Четвертому просто было 17 лет, светленький такой. И как-то дело так представили, что он нигде даже в бумагах не фигурирует.
- Вы готовы были бы подписать бумагу о смягчении приговора для Черкасова?
- Да хоть сейчас! И я, и супруга моя. По моему мнению, он давно искупил свою вину.
Помогли Малые с похоронами и установкой памятников Людмиле Васеке. Ее муж был непутевый, выпивал, а сама женщина не могла потянуть столь большие расходы.
- Федя и Богдан рядом лежат на Яцево, хоронили в один день, - говорит Григорий.
- Когда проводили следственный эксперимент на Валу, то пришлось его приостановить, так как я приехал со своими друзьями, думал, Калия и Николаенко (следственный эксперимент проводили только с двумя подозревыемыми - прим.авт.) разорву на месте. Милиционеры тогда попросили их не выводить, пока мы не уйдем.
- Посмотрите, какой сын красавец был, - листает семейный альбом Григорий Федорович, - на всех фото - выше всех. Помню, Калий еще на суде сказал, что если бы подошел к нему спереди, то он бы отшвырнул его как кота, а они ж подло зашли, сзади, и по голове ударили. У сына очки отлетели от удара на несколько метров. А Федя ж и мухи не обидит, хоть и высокий был. Всегда на любую просьбу откликался, они в тот вечер просто вышли пообщаться с Богданом на Вал.
Федор Малый на фото - третий слева
Когда наш корреспондент уже вышел за порог, Григорий Федорович с тоской в голосе спросил:
- Стало быть, хотите скостить им срок? А затем достал одну из деревянных дощечек, протянул нам и провел пальцем по резным узорам, - Посмотрите, да, разве ж мог бы, какой разгильдяй, так сидеть кропотливо вырезать? А они Федю ради развлечения убили, нам сына никто не вернет.
На фото слева направо: Валентина, Леся, Федя
Валентина Николаевна Малая вспоминает события ноябрьской ночи:
- В тот день, когда они их убивали, я все чувствовала на своем теле. Примерно в 00.15, я подпрыгнула на постели от какой-то невыносимой боли. Меня ни с того, ни с сего начало трясти, зуб на зуб не попадает, такое ощущение, вроде бы я замерзла, хотя в квартире было жарко, топили хорошо. Когда на суде эксперт сказал, что смерть наступила с 4 до 5 утра, то я ответила, что четко знаю, когда умер мой сын – в 3.15, потому, что как раз в это время все прекратилось. Как это состояние резко началось, так и прошло. А Богдана они сразу убили, мне кажется, он даже не понял, что произошло.
- Что меня больше всего поразило на суде, это когда нам показывали съемку со следственного эксперимента, фотографии изувеченных тел. Один из них сидел ногой пристукивал в такт музыке, второй вообще смотрел в сторону. И только один Черкасов уставился в этот телевизор, у него аж испарина под носом выступила, было видно, что он переживал.
- А мама Николаенко говорила мне: «Да, подумаешь, ты - несчастный парикмахер, а муж – автослесарь, это ясно, что алкоголик, а та (Людмила Васека – прим.авт.) – вообще детдомовская». Я к ней после суда подошла и сказала: «Ну, что получила?». Когда читали приговор папу Николаенки вообще судья выгнала из зала, потому, что шоколад жрал, и был уверен, что его сыночку много не дадут, а мама потеряла сознание. Что касается матери Калия, то ее на судах вообще не было, отец присутствовал, но он умер, насколько мне известно.
- Кого бы я помиловала из этих троих, - так это Черкасова. Он оказался не в том месте и не в то время. А те две сволочи, пока я буду жива – пусть гниют в тюрьме.
- Перед самым судом мне привиделся мой сын в белой одежде. Я была в таком состоянии из-за нервных переживаний, что даже не поняла, то ли я его видела по настоящему, то ли это был сон. И он как бы телепатически со мной говорит, не размыкая губ: «Мама, что вы нервничаете, что вы бегаете, нас с Богданом – убили, вот эти двое». Я тогда сидела лицом к окну на кровати, поворачиваюсь через левую сторону, а там – Николаенко и Калий, в черной одежде с капюшонами. И, раз, все это исчезает, очнулась.
- На те суды, что идут сейчас я не ходила. Думаю, что Бог считает нужным, то они и получат. Все это тянется с октября месяца (2016-го), как только приходит очередное письмо-извещение, меня начинает колотить. Мне уже хочется туда пойти и сказать: «Мало того, что они детей наших в землю положили, еще и с этим судом террор устроили!». Единственное, что Дениса жалко, я бы его освободила, пускай бы пожил. Я вообще на него никакого зла не держу. Главным зачинщиком я считаю – Калия. У Дениса на куртке было маленькое пятно крови, его в СИЗО забрали в той же одежде, в которой он был в ту ночь, у Калия нашли замоченные в ванной штаны, а на куртке Николаенко даже на спине была кровь, так палкой махал…
Леся Маслюкова, сестра Федора Малого, которой на момент вынесения приговора было 29 лет, на судебные заседания в 2001-м году не ходила, так как жила и училась в Херсоне, а приезжала только на похороны. Сейчас работает главбухом в одной из страховых фирм Чернигова. Она считаете, что приговор суда был справедлив для всех троих и все осужденные, по ее мнению, виновны в одинаковой степени.
- Черкасов все равно там был, тоже наносил удары и никому ничего не сказал. На Феде ни одной целой косточки не было, тело было полностью черного цвета, как такое можно простить?, - заканчивает разговор Леся.
Наш корреспондент связался с Николаем Петровичем Бутко, который с 12 августа 1999 по 13 ноября 2002 занимал пост главы Черниговской Облгосадминистрации. На данный момент Николай Петрович является заведующим кафедрой менеджмента и госслужбы ЧНТУ:
- Сам факт пам’ятаю, двоє хлопців прогулювалися по Валу, а на них напали три хулігани. Той випадок просто потрясав свідомість людей, всього міста своєю зухвалістю. За тих обставин було зрозуміло, що залишати таку резонансну подію поза увагою влади було б неправильно. І тому, я дійсно мав відношення до контролю над веденням справи – давав безпосередньо доручення органам прокуратури контролювати весь хід слідства. Також цією справою займалося Міністерство Внутрішніх Справ. Батьки вбитих звернулись до мене особисто. Якихось ще деталей я на цей час не можу згадати. А те що всім дали пожиттєво – то це рішення суду.
Связались мы и с преподавателями Педагогического университета, в котором учился в 2000-м году Дмитрий Калий на кафедре «Социальная педагогика».
В университете завкафедрой нам объяснила, что в 2000-м году у них была специальность «История и социальная педагогика», то есть Калий был больше студентом исторического факультета, с сама социальная педагогика – была специализацией, то есть педагогике была посвящена 1/3 дисциплин, а 2/3 – истории. Такой факультет в 2000-м году набрали первый раз, 2 группы, а это означает, в институте Калий успел проучиться лишь 2.5 месяца. Нам порекомендовали связаться с Рень Ларисой Васильевной, которая как раз была выпускницей одной из этих групп, а на данный момент преподает в университете.
Лариса Васильевна, к сожалению, не очень хорошо помнит Дмитрия Калия, так как училась на параллели. Но сообщила, что парень часто прогуливал, или приходил на пары в таком состоянии, как будто ночь накануне не спал, мог запросто забросить ноги на парту, к одногруппникам относился свысока. Было такое впечатление, как будто, пошел в институт, чтобы не попасть в армию, - вспоминает Лариса. Также Лариса помнит, что данное событие произошло вскоре после Дня студента (17 ноября). Буквально недавно она вспоминала о Диме, в связи с избиением школьниц, которое обсуждала вся страна.
Что касается непосредственно одногруппников Дмитрия, двоим из которых он 22 ноября 2000-го года рассказал о драке на Валу – Александр Казимир и Алексей Стадник, то никто из тех, к кому мы обратились, не захотел, как либо комментировать свое знакомство с Калием.
Куратор группы, где учился Дмитрий Калий, Тимошенко Татьяна Михайловна (также она является руководителем практики Педагогического университета) тоже смутно помнит данного студента, так как он проучился у них – всего ничего. В учебном заведении Калий себя никак особенно не успел проявить.
- Как-то мы готовили презентацию, Дима тогда сказал, что ему, чтобы выдать на гора интересную идею надо выпить что-то бодрящее. В тоже время, он постоянно был в состоянии какой-то необычной повышенной психической возбужденности. А еще, когда на следующий день после случая на Валу пришел на пары говорил мне, что мол, сестру свою воспитывает в таком духе, чтобы не попадала в подобные истории. Когда я узнала, что его подозревают в убийстве, еще подумала, что это было чем-то вроде защитной реакции. Я тогда это все очень тяжело пережила, для меня как для мамы, женщины и педагога было шоком узнать, что такое может сотворить человек, да еще наш студент. Характеристику мы для следствия давали, но там были скудные данные и поясняли, что он учился недолго и редко появлялся на занятиях. На первом курсе я в этой группе ничего не вела, просто была куратором. На суд меня никто не приглашал, но наверно и не пошла бы, настолько это был психологический удар для меня.
Мы также обратились к классному руководителю 974-й группы (для этой группы это был последний год обучения, выпускной), тогда еще Радиомеханического техникума (сейчас это Колледж транспорта и компьютерных технологий ЧНТУ, директор Радченко Виктор Николаевич, в 2000-м году также был директором учебного заведения) – 63-летней Судининой Наталье Борисовне. Наталья Борисовна до сих пор работает, но на 1/4 ставки. Заведующей отделением была Пономарева Светлана Владимировна, она сейчас на пенсии, по воспитательной работе была главной Дорохина Тамара Федоровна (сейчас работает в Педагогическом университете). В группе, кроме парней были еще 4 девушки, а среди известных выпускников – народный депутат Александр Кодола.
- Могу о Феде только хорошее сказать. Учился, старательный, безотказный, абсолютно добрый мальчик, ничего плохого о нем сказать - невозможно. Этим троим дали пожизненное. Мы с ребятами из его группы ходили и на похороны и на суд. На похоронах гробы были открыты, у Феди лицо было в 2 раза больше, чем голова, а что до Богдана, то мне показалось, что он выглядел нормально, но ребята, что гроб несли и знали его, сказали: «То, вы, его живым не видели, ему лицо сшили и загримировали, он вообще на себя не похож». Мы даже никогда бы не подумали, что к Феде кто-то решится подойти задираться, так как он был крупный, высокий, кто его не знал, могли подумать, что он в состоянии дать сдачи, но на самом деле драться не умел.
- Когда к нам в техникум пришли из милиции, я была как раз на паре. Милиционеры сказали, что они такого за все время, что работают – еще не видели. Александр Калий – папа Дмитрия мой одноклассник, помню, они жили в то время над «Тканями», он бывший военный, злоупотреблял спиртным, а спустя несколько лет после суда умер. Александр сам по себе был добрый, безвредный человек, что касается его супруги Валентины – ничего не скажу, я ее не знала.
- Помню, на суде говорили адвокаты, что подсудимые в "Маяке" употребляли какие-то таблетки. Сами подсудимые просто сидели, никак свои эмоции не показывали, двое из них – были хорошо одеты. Запомнила, что Николаенко был в пиджаке белого цвета. Когда их увозили из суда близкие Калия и Николаенко бежали за машиной и кричали «Мы с вами!», то есть поддерживали своих детей. Но, чтобы родители их были, прям, поникшие, раскаявшиеся, - этого я не могу сказать. По моему мнению, мама с папой должны быть убиты горем, если знают, что их сын такое совершил.
- Решение суда вам показалось справедливым?
- Да, процесс вели очень адекватно, без предвзятости, только голые факты. Все было честно и порядочно. Знаете, некоторые еще говорят: «Мертвых не вернешь, а детям надо жить», но я так не считаю, потому что за каждое подобное действие – должно быть соответствующее наказание. Тогда никто из нас не сказал, что подобное решение суда – слишком строгое.
- Это правда, что на фото трупы Васеки и Малого были настолько изуродованы, что экран с изображениями отвернули от зала суда?
- Правда, экран был повернут только к судьям.
Мы обратились к двум одногруппникам Федора Малого.
Сергей Владимирович Старченко, инженер ЧАО “Укртелеком”, депутат Новозаводской райрады:
- Помню Федора, конечно. Это был последний курс для нашей группы, вышло так, что Федя не пришел однажды на пары, а потом мы узнали почему. Несмотря на то, что он был крупный парень, по натуре он был очень добрый. Сколько даже мы его не подкалывали, ни разу не огрызнулся и тем более ни на кого не замахнулся. Милиция, когда пришла начала опрашивать людей, которые с ним общались, и только потом нам сказали, что его убили на Валу. Я его видел каждый день, он сидел от меня через одну парту. Был на одном из заседаний суда, но смутно это помню. Когда были похороны, то было видно, что над лицом очень хорошо поработали гримеры, хотя узнать его было сложно. Мы по комплекции, видели, что это Федя – но лицо совсем другое. То, что родители были полностью убиты горем – это понятно, он был поздний ребенок и на него возлагались большие надежды. Папа вообще, полностью, был потухший, я его видел несколько раз после этого в городе, он очень сдал из-за этого. Федя был крупный, заметный, веселый, постоянные шутки, анекдоты. Мы его каждый раз вспоминаем на встречах одногруппников.
- На ваш взгляд это событие было резонансным для Чернигова?
- Само собой. Это был просто шок, причем не только для всей группы, для всего техникума. Об этом говорили все. Я не хочу озвучивать, что высказали парни на похоронах, но если бы этих убийц выпустили, то думаю, они бы недолго ходили живыми по нашему городу. Поэтому, с одной стороны даже лучше, что они оказались в тюрьме. Я читал ваш материал о суде 21-го апреля, и он показался мне однобоким, мне кажется, что убийц просто хотят вытащить оттуда. Родителям Феди полностью поломали судьбу.
Сергей Ященко, работал на черниговском областном ТВ и пресс-центре налоговой службы:
- Это было для нас потрясением. Федя, хоть и был крупным парнем, но вообще - безобидный, я даже не понимаю, кого он мог как-либо задеть, даже словом. Первые годы даже страшно было по Валу ходить и конечно, как проходил там, все это всплывало в памяти. На суде присутствовал, но помню все это смутно. Учитывая то, как происходило это убийство, то мне кажется – те, кто это сделал не совсем нормальные люди, им надо было дать максимально возможное наказание.
Мы связались с Ириной Черкасовой, мамой Дениса Черкасова (Денис отбывает наказание в Исправительной колонии №56, в Перекрестовке Роменского района, Сумской области – прим.авт.). Договорились о встрече у нее дома, но предварительно побеседовали и по телефону, так как она в этот момент была у родной сестры в Любече, помогала с огородом.
- Читала вашу статью на сайте, плакала, расстроилась ужасно. Обидно было замечание о том, что у моего сына была вся одежда в крови. Она у меня до сих пор лежит в отдельном пакете, хотя сын просил ее уничтожить, вы как придете, я вам покажу.
- Мой сын не захотел подаваться на пересмотр данного дела потому, что на суде первой инстанции (Черниговский областной суд, затем стал Апелляционным судом и все дела перенесены туда – прим.авт.) вышло так, что я с потерпевшими на последних заседаниях сидела рядом. Потому, что Калий и Николаенко делали из моего сына «паровоза» (потянувший за собой всех участников преступления – прим.авт.). Ко мне подошел крестный Феди Малого и сказал об этом, мол, делай хоть что-то. Эти двое утверждали, что мой сын у Федора скакал на голове, хотя эксперт сказал, что, чтобы так расколоть череп, надо скакать по нему, как минимум, в свинцовых сапогах.
- Судья Пантелеенко, который был на стороне моего сына (то самое особое мнение, которое подавал Пантелеенко, было как раз по поводу моего сына, это я знаю 100%, мне делали копию с него), задал вопрос: «Черкасов, вы, в этих кроссовках были?». А он же в тех кроссовсках, что тогда на проводах и на Валу был, и в суд пришел. Забрали из дома только штаны и куртку, кроссовки не брали.
- В приговоре (я его перечитываю несколько раз в году) написано четко: первый удар нанес Калий, подключился Николаенко. А мой стоял, смотрел, как дурак. Во-вторых, мне непонятно, зачем они переносили Васеку к Малому? На суде мой сын сидел от Калия и Николаенко всегда отдельно, и даже судья Рудометова отметила, что один он не улыбается, в отличии, от тех двух. Когда демонстрировали видео, то Калий с Николаенко его даже не смотрели, а мой смотрел и у него глаза на лоб лезли. Моего сына даже не водили на воспроизведение. У нас адвокат был по фамилии Фесюк и он единственный, кто предложил записывать судебный процесс (нам отказали) и то, чтобы у всех троих – был единый адвокат. Также, по моему мнению, если бы тогда не отменили расстрел – то все бы получили ограниченный срок лишения свободы.
- Я 17 лет приезжаю к своему сыну (сейчас как муж умер, я не могу себе позволить свидания, в основном общаемся по Интернету) и знаю, что он не убивал и тем более не был зачинщиком. На суде одна я у родителей убитых попросила прощения. На свиданиях я постоянно поднимала эту тему, последний раз общались по телефону, после прочтения вашей статьи, когда я ехала прибраться на могиле мужа. Сын сказал: «Бог, с ними, пусть говорят обо мне, что хотят, не нервничай и не переживай». Ему было очень неприятно то, как его описали Калии с Николаенками. Если вы считаете, что он такой зверь, как они сказали, и одежда была залита кровью, то я вам покажу одежду и данные по ее экспертизе.
- Помню, как мы с моей подругой, ныне покойной, в перерыве между заседанием суда первой инстанции сели на лавочку в скверике (сейчас это парк напротив «Мегацентра» и бывшего кинотеатра «Дружба» - прим.авт.), а рядом присела «группа поддержки» Николаенко. Они беседовали о том, что прокурору хорошо заплатили, так что приговор ему будет не более 15 лет. И тут прокурор встает и действительно просит 15 лет. Представьте, каково мне это было слышать? Конечно, Николаенки на то время были зажиточные, а я простой парикмахер, какие там заработки? Да, еще разведена с мужем…
- Еще добавлю, по поводу одежды моего сына. В ту ночь, когда их арестовали (с 22 на 23 ноября), во-первых, мне никто из милиции не сообщил, где мой сын. Пришли ко мне Игорь Петров (ныне покойный, повесился в Германии) и Дима Суворов и спросили: «А где Денис?» Я говорю – «Нет его», они мне: «Так, и не будет»... Тут я в обморок упала.
- Мы ночью (искали сына по знакомым и всем отделениям милиции) пошли с мужем Володей на Шевченко, 13, там нас отправили на Красный мост, хотя обязаны мне были сразу сообщить, где сын, потом пришли к Калиям. Мой муж любил выпить, а Саша (отец Дмитрия Калия – прим.авт.) еще больше (они выросли на одном квартале и знали друг друга очень давно). Они выпивали на кухне, а я зашла в туалет. В квартире - совместные ванная и туалет, и обратила внимание на то, что в ванной стоял таз, с замоченными джинсами, а вода была наполнена кровью. А потом эти штаны изъяли милиционеры.
- Джинсы были какого цвета?
- Вроде бы голубые.
- Утром, когда шла на работу на 8 утра и встретила сына. Он по улице Полуботка шел мне навстречу, после того как ночевал у Калия. Если бы я увидела на нем кровь, я бы даже не пошла на работу. Мы с ним всем делились, бывало до трех ночи засиживались за беседой. Денис мне все доверял, если сын до сих пор говорит, что не убивал, значит, так и есть. Мы были, скорее, не как сын и мать, а как друзья. Драк в доме не было, обычная семья, муж работал главным инженером в Горсаду, умер 2 года назад. Мы живем оттуда недалеко, на Орджоникидзе (сейчас ул. Земская), возле стадиона им. Гагарина и кафе «У косого». Сын учился в 3-й школе, потому, что раньше мы жили на ул.Фрунзе (сейчас Мстиславская), напротив «Прогресса», а свекры мои на улице Сережникова (на расстоянии 9 домов от семьи Николаенко – прим.авт.).
- Помню, в тот день его на эти проводы не пускала. Он работал в автосервисе и всю зарплату отдавал мне, но если нужны были деньги просил. Я сказала: «Не дам!», - как чувствовала. А он мне: «Обойдусь...» На свою первую зарплату он купил крутые часы «Cassio». При обыске забрали эти часы, и ключи от квартиры пропали, что замок пришлось менять. Я тогда у следователей еще спросила: «Что ему грозит?», они ответили: «За соучастие – 10 лет, на десятку он себя уже укатал».
- Там изначально было: пожизненно – Калию, 15 – Николаенко и 10 – моему. Это все знали, даже в СИЗО, где работал друг моего сына, готовили пожизненную – именно одну камеру. А если бы не было этих палок от лавочек, то и вообще, те парни могли бы и выжить, и ничего бы этого не было.
- Почему, по вашему мнению, всем дали одинаковый срок?
-Тогда председателем Черниговского областного суда был то ли Ярош то ли Ярошенко, и к нему пришел дядя-генерал Малого и сказал: «Если ты им всем не дашь пожизненно, ты здесь работать не будешь». Вот, и все. Это сообщила моя знакомая, которая работала в то время там секретарем.
- Мы после приговора суда проговорили вместе с Валей Малой в парке напротив, часа четыре, плакали. И она тогда сказала: «Я могу написать бумагу о том, что Денис не виноват. Мне даже было видение, я проснулась среди ночи, а мой сын в том месте, где икона висела, говорит – вот, кто меня убил, а туда, где он показывал, - стояли Калий и Николаенко, оба в черном».
- Еще запомнила с того суда, что Рудометова, когда выходила из зала, подошла к моему сыну и сказала: «А с тобой, Черкасов, мы еще встретимся».
- Кто такой этот парень 17-летний, который был четвертым?
- Суворов. Его мать, умерла этой зимой, она вроде как защищала интересы Николаенко в суде. Якобы он ушел еще до драки, была предоставлена справка, что он болел и его даже не допрашивали.
К сожалению нам не удалось достать прямые контакты Суворова, по городскому номеру телефона ответили, что здесь такой не проживает, мобильный он сменил, с квартиры, возможно мог съехать после развода с женой.
- Мне сын года через 2 признался, что из него выбивали показания, без присутствия адвоката. Я его сутки искала и не могла найти. Говорил, что надевали на него противогаз, подвешивали на палке между сейфами, а все, кто расследовал это дело – получили звезды на погоны.
- Как часто вы общаетесь по Интернету?
- Можно 1 час в день. Есть специальная программа от компании Интертелеком «Мережа-С» (для общения с близкими заключенных), по контракту это стоит 25 грн. в месяц. Мне мои друзья подарили подержанный ноутбук, где установлена эта программа. Я захожу в Мейл.Ру, затем в его кабинет и мы беседуем по видеозвонку. За сами звонки охрана тюрьмы деньги не берет, идет обмен на сигареты, чай.
- Что из продуктов передаете?
- Можно все, кроме домашней пищи. 30 кг. в месяц, а сейчас – хоть через день передавай, так как финансирование тюрем оставляет желать лучшего, из еды – перловка да кукурузная крупа. Посылаю «Новой Почтой», они довозят прямо в колонию.
- Общаетесь только через стекло, можете дотронуться до сына?
- Не стекло, а решетку. Чтобы потрогать, надо отдельно просить, договариваться. Я когда его первый раз увидела в этой клетке, тогда еще в форме оранжевого цвета с надписью «Довічне ув’язнення», у меня на вокзале случился микроинсульт. Сейчас такую форму запретили, в камере можно в своей одежде, на свидания и на прогулку – выходят в черно-серой робе.
- Как в плане медобслуживания?
- Когда Денису надо было полечить зубы, покойный муж купил буры, сверла, материалы для пломб, отвез туда. Без этого никто бы лечить не стал, конечно. Все лекарства тоже покупаю за свои деньги и шлю в тюрьму. Когда пересылаю лекарства, обязана написать заявление, с перечнем, ведь далеко не все можно туда посылать. Пока отец Дениса был жив – еще было более-менее, а теперь – хоть волком вой, не вытягиваю финансово.
Также Ирина Черкасова добавила, что степень вины ее сына было бы легко установить, если бы проводилась очная ставка (следственное действие, в ходе которого проводится одновременный допрос ранее допрошенных лиц при наличии в их показаниях существенных противоречий. Цель очной ставки — устранить эти противоречия и выяснить их причину - прим.авт.), что не было сделано. Также она просит нас обратить внимание, что именно ее сына не возили на следственный эксперимент, так как он не мог из-за того что был в ту ночь пьян, вспомнить детали преступления и то, куда выбросили орудия убйиства.
В конце нашей телефонной беседы мы предложили Ирине Черкасовой, посредством доверенности ее сына, на право представления его интересов в судах и прочих инстанциях (действует до 2019-го года) воспользоваться услугами бесплатного адвоката от Регионального центра по предоставлению бесплатной вторичной правовой помощи в Черниговской области и присоединится к пересмотру дела. На что женщина ответила предварительным согласием, но затем еще раз посоветовалась с сыном и отказалась.
27-го апреля мы посетили 67-летнюю Людмилу Федоровну Васеку. Она живет напротив 10-й школы, по улице Попудренко, в двухэтажном доме на несколько семей. Условия проживания, еще более скромные, чем у Малых.
Людмила встречает нас в спортивных брюках серого цвета, голубой тенниске, волосы коротко пострижены, полностью седые, несмотря не невысокий рост – сильно сутулится. Видно, что жизнь ее не баловала, сейчас с ее слов держится только потому, что если умрет, некому будет ухаживать за могилой сына. Такой аргумент, честно говоря, пугает, потому, что пока ее сверстницы заняты тем, что няньчат внуков, садят огороды и обсуждают с подружками недостатки невесток, у этой женщины маршрут для посещений один – кладбище Яцево.
На видном месте в зале, как и у Малых, висят сразу 2 портрета Богдана. Чтобы не чувствовать себя совсем одиноко пенсионерка приютила трех уличных котов. Одна из них молодая кошка, черного цвета по кличке Муха тут же прыгает на руки и просит почесать за ушком.
Вспоминает день 21 ноября 2000-го года так:
- Богдан уже лежал дома, телевизор смотрел, как около 19.00 пришли в гости Федя и родственник его Вася, предложили вместе тележку забирать для картошки у знакомого. Они долго ждали троллейбус, и я увидела в это время, что Федя сбегал в магазин. Подошла к ним, подумала бутылку купили, и хотела ругаться, а Федя достал из пакета булку хлеба и говорит: "Тетя Люда, да это же батон, не волнуйтесь". Поправила куртку на Богдане со словами: «Холодно же, что ты не застегнут» и обняла крепко, даже какое-то ощущение проскользнуло, будто прощаюсь с ним навсегда…
- Я тогда на Капроне (ОАО Черниговское "Химволокно" - прим.авт.) работала старшей кладовщицей. Встала утром на работу – смотрю Богдана нет. Но пошла. А – не работается, мысли в голову дурные лезут… Он если задерживался, всегда звонил мне на работу. Бывало, ночевал не дома, у него еще девочка Людмила была, вроде бы ее отец – судья Деснянского суда, собирались пожениться.
Мои коллеги предложили мне пойти домой, проверить не вернулся ли сын. Прихожу – чашка его стоит на месте нетронутая, хотя он из нее всегда чай пил, как приходил. Соседка еще пыталась успокоить, мол, не волнуйся ты, придет, куда денется. Богдан мой был высокий, но худенький, когда я ему говорила, что по вечерам гулять опасно, он рукой показывал на Федю и отвечал: «Мама, ну посмотри, какой у меня охранник, кто к нам решится подойти?». Сын учился в училище №1 (ныне Черниговский лицей химической промышленности - прим.авт.) на электрика и по его окончанию работал на Капроне по специальности, до училища закончил школу №10.
- 22 ноября, в 17.00 пришли двое мужчин и папа Федора. Они боялись говорить мне, в чем дело, но к тому времени Григорий своего сына уже в морге на Пирогова опознал. Если не ошибаюсь, при Феде были документы, так и вышли на родственников.
- Происходящее в морге в тот день – я помню отчетливо в деталях, как будто одна секунда равнялась часу. Женщина-сотрудник выходила ко мне 3 раза, не хотела сразу пускать. Сперва спросила какого цвета куртка, затем подкладка, затем провела внутрь…
- То, что я увидела в момент, когда переступила порог – не пожелаю никому. Они оба лежали на столах – тела были полностью черные, живого места на них не было. Федя при входе, а мой – у окошка. У Богдана руки были сложены вокруг головы, как будто защищаясь от удара, рот разодран, узнала только по ногам. С нас даже деньги в морге не взяли за работу с телами и грим, работники даже такого заведения были потрясены состоянием трупов. Даже они плакали в тот день.
- Так как я забрала сына на следующий день – 23-го, раньше Малых, то следователь еще не успел снять отпечатки пальцев. Когда приехал за этим меня вывели из дома. В этот же день приехала моя крестница из Прилук, она сказала, что поможет поправить грим, который немного потек из-за того, что в доме было тепло. Когда начала наносить косметику у нее случился нервный приступ – говорила, что при нанесении тонального крема, под пальцами, косточки лица у Богдана проваливаются, ни одной целой нет. Кости рук и ног были тоже полностью раздроблены.
- Богдан мой, как я поняла по документам и тому, что говорили в суде – умер практически сразу. От одного удара в голову бруском от скамейки, который ему нанесли сзади. А потом убийцы поиздевались уже над почти бездыханным телом, били палками и ногами по голове.
- После всего я на ноги упала, жила на таблетках, думала не выживу, меня только то на свете держит, что за Богдана могилой некому будет ухаживать, - рыдает Людмила Федоровна.
Накануне, помню мне сон приснился: на куче листьев лежат две собаки – одна поменьше, со светлой шерстью, свернулась калачиком. Вторая большая, черная, как доберман. Та что побольше подняла голову, посмотрела на меня, вздохнула так печально и тоже калачиком свернулась. Еще помню с соседкой обсуждали ,что за сон такой странный. А оно вон как вышло – два друга (собака во сне – это друг – прим.авт.) умерли на куче листьев. Их убийцы от лавочки притащили на эту кучу.
В подтверждение своих слов Людмила Федоровна показывает нашему корреспонденту свидетельство о смерти, где указана причина смерти: «Перелом костей черепа и лица». До сих пор хранится у нее статья из газеты «Гарт», №50 за 8 декабря 2000-го года с подзаголовком «ЗВЕРИ» и заголовком «Они умирали под хохот убийц» за подписью журналиста Алексея Мазепы. На фото к материалу – еще молодые Эдуард Алехин (ныне начальник ГУНП Черниговской области) и Александр Глянько (сейчас начальник Гайсинского отдела полиции Винницкой области). Они рассказывают, что сперва подозрение пало на школьников, которые целым классом с трехлитровой банкой самогона без закуски отмечали Михайлов день, одна из школьницы даже попала в реанимацию из-за алкогольного отравления. Но выяснилось, что они не при чем – а виновники убийства два студента местных вузов и еще один молодой человек. Проверяли все компании, которые в тот день распивали спиртное на Валу. В статье уточняется, что на допросах убийцы рассказывали о том, что совершили в деталях.
- Помню, на судах адвокаты убийц перешептывались на лавочке, что зацепиться в деле не за что… Скажу честно не последнюю роль в решении суда сыграло то, что пришел дядя Федора (генерал Коничев – прим. авт.), он тогда уже жил в Москве, сказал, что если не будет справедливого приговора поднимет прессу и будет скандал. Еще четко помню, что много народу на суды ходило, в том числе и молодежь, они во дворе кричали: «Дайте нам этих ублюдков, мы их пропустим через толпу на площади и забьем палками».
Один из документов, что хранит Людмила Васека касается выплаты материальной компенсации ей со стороны осужденных. Так как все они были студенты, а пожизненникам работать запрещено - то ни одной гривны по этим постановлениям выплачено не было
- Рудометова (08.09.1955 г.р) тогда еще молодая была (на момент вынесения приговора ей было 45 лет, работала сперва в Черниговском областном суде, затем в Апелляционном. Стаж работы с 09.01.1996 по 2016 год – прим.авт.), она очень хорошо вела заседание. Я наблюдала за тем, как ведут себя подсудимые, только у Черкасова вид был потерянный, а родители Николаенко вели себя некорректно.
- Богдан незадолго до смерти купил часы – полуэлектронные-полумеханические, толком в этом не разбираюсь, но он о них очень мечтал и гордился, кода приобрел. Они с его руки после убийства пропали.
- Похороны были в один день. Возле нашего дома собралось народу столько, что была перекрыта улица. В церковь Богдана и Федю заносили вместе, священник был хороший, все сделал, как надо.
- Богдан после этого мне никогда в плохих снах не снился. Хоронили его в костюме, но он больше предпочитал спортивный стиль одежды. Снилось, что я иду по Валу, лето, а он мне навстречу в футболочке и шортах и говорит: Мама, у меня все хорошо, работа хорошая, квартиру дали, не переживай… Но меня за собой почему-то не звал…
На этом фото Богдан - второй справа, в черной кепке
- Знаете, если бы их машиной сбили по неосторожности, я бы простила, но не такое! Я для себя рожала, а не для них, чтобы убили и поглумились.
В тоже время Люмила Федоровна Васека говорит, что она и Валентина Николаевна Малая брали слово по окончанию заседания суда и просили смягчить приговор для Дениса Черкасова. Мать Богдана считает его степень вины в произошедшем убийстве – наименьшей.
- Вы смотрели следственный эксперимент и видели фото Богдана и Феди после смерти?, - задает вопрос Людмила Федоровна.
- Нет, но через наши источники мы постараемся вытребовать эти материалы в ближайшее время, - отвечаем.
- Подсудимые на том видео все в деталях рассказывали. Пристали к Феде и Богдану просто так. После того, как убили моего сзади бруском от лавки по голове, подцепили палкой в форме клюшки Федю, а у него перед этим от удара спали очки. Он без них плохо видел и бежал на огонек – светились окна в школе «Спартак», умолял не бить его, что выставиться за то, чтобы не трогали. Так его догнали и убили. Если надо, то я подтвержу, что не против, чтобы вам дали записи следственного эксперимента и фото с места преступления для публикации.
- Я ходила на один из судов по пересмотру этого дела. Мне показалось, что ни тогда ни сейчас – эти парни не чувствуют никакой вины за содеянное. Что касается Дениса, то я навожу о нем справки время от времени, у меня родственник работает в той колонии, где он сидит. Сказал, что в последнее время он ушел в себя, почти ни с кем не общается, заговаривается, страдает депрессиями. Долго он так не протянет…
Что касается Калия и Николаенко, то меня никогда не интересовала их судьба и я была очень неприятно удивлена пересмотром данного дела. Вы знаете, я на Апелляционный тоже схожу, - бросает на прощанье Людмила Федоровна.
Наш корреспондент ознакомился с приговором суда, который составляет 45 страниц. К нему прилагались замечания судьи Рудометовой по поводу того, что она недовольна тем, как халатно отнеслись следователи к сбору и исследованию улик и прочее. По нашему мнению – высказанные замечания судьей свидельствовали, скорее, о том, что в народе называется «дело изначально хотели замять».
Что касается касационного представления прокурора Белеки по поводу Александра Николаенко, о том, чтобы смягчить ему приговор до 15 лет, то нам сложно судить насколько весомо обоснованы доводы, приведенные в нем. Перечислим основные из них:
1. Прокурор утверждает, что больше ударов палками нанесли Калий и Черкасов. При этом согласно приговора данный довод ничем, кроме показаний самого Николаенко при допросах не подтверждается.
2. Особенная агрессивность Черкасова, по сравнению с Калием и Николаенко. Ниже вы выидите выводы экспертов-психиатров – согласно которых, все трое могли в конфликтной ситуации повести себя агрессивно.
3. Смягчающее обстоятельство – а именно то, что Николаенко показал, точное место, где выбросил палки в Стрижень. В какой-то степени, это наоборот лишь подтверждает, что палку мог использовать Николаенко, и унес ее обломки с места преступления, иначе откуда ему было знать точное место, где их выбросили (подозреваемые называли в показаниях разные места – то в «корчи», то возле парковки, то за гаражами).
4. Еще одно указанное смягчающее обстоятельство – это, то, что Николаенко был самый трезвый. Во-первых, опровергается Черкасовым, который уточнил, что все трое перед рестораном пили водку во дворе Игоря Петрова, во-вторых, если трезвый человек был свидетелем подобного преступления и никому не сообщил, то, наверное, это даже более странно, чем, если бы он был в состоянии серьезного наркотического или алкогольного опьянения…
По данным из приговора, картина выходит примерно такая: 21 ноября были проводы у некого Павла Грихно (по данным Ирины Чераксовой он умер). Компания парней, что гуляла проводы в «Маяке» состояла из 10-11 человек, среди которых были: Павел Грихно, Игорь Петров (ныне покойный), Сорока, Дмитрий Суворов, Котенко (кличка «Слон»), Степанец Вячеслав, Хоменко, Брика, Денис Черкасов (01.02.1980 г.р.), Дмитрий Калий (13.09.1981 г.р.), Александр Николаенко (22.01.1982 г.р.). Перед проводами во дворе Петрова по ул. Карла Маркса (с 2001 года это ул. Преображенская) компания, включая троих осужденных, распивала спиртные напитки. Все пришли в «Маяк» в 8 вечера, Калий и Николаенко в 21.00.
В «Маяке» между Суворовым, Петровым и Сорокиным была ссора, разбили стакан. Около 22.30 Котенко сообщил, что на Валу побили Сороку и предложил всем желающим найти обидчиков и отомстить. Пошли все, кроме Николаенко, Черкасова и Калия, - следовательно, искать обидчиков своего приятеля они не собирались, а около 24.00 (судя по всему заведение «Маяк» к этому времени закрывалось) пристали к двум случайным прохожим – Богдану Васеке (27.09.1979) и Федору Малому (13.10.1980), по надуманному поводу – «не так посмотрели». Двое из трех подозреваемых в ходе допросов, указывали на то, что палки от лавочек выломали Калий и Николаенко. Николаенко и Калию в ходе первых допросов, лишь показалось, что у Черкасова возникла драка с Малым и Васекой и они «поспешили» ему на помощь с досками от лавочек.
Богдан был убит практически сразу, ударом сзади и упал возле лавочки. Малый после удара потерял очки (зрение у Федора - было минус 5, это означает близорукость средней степени - прим. авт.) и начал убегать в сторону «Спартака», его подцепил за ногу палкой в форме буквы «Г» Калий и продолжил наносить удары уже лежачему, в том числе и ногами в голову. Когда стало известно, что оба парня лежат недвижимо по инициативе Калия и Николаенко (самого трезвого из троих) тело Богдана Васеки, который уже издавал предсмертные хрипы и был залит кровью перенесли к Малому. Зачем было осуществлено это перемещение – не объясняется.
Та самая центральная клумба, желтое здание - школа "Спартак"
По словам Людмила Федоровны Васеки - тела были справа от клумбы, за лавочкой на куче листьев
Такие лавочки стоят сейчас на Валу. По мнению нашего корреспондента обломком от такой лавочки несложно нанести серьезную травму головы
В ходе избиения по данным одного из подозреваемых палка в руках Николаенко переломалась пополам.
Из показаний Калия известно, что после того, как Васеку перенесли к Малому он пытался с ним договориться о встрече, в то время, как Черкасов прыгал у Богдана на голове. Как можно договариваться о встрече с практически трупом, у которого прыгают на голове – нам непонятно. То, что можно было договариваться с Малым, которому к этому времени нанесли множественные удары по голове и всему туловищу ногами и палками, - тоже кажется маловероятным.
Жестокое избиение, которое вскоре повлекло смерть обоих (Богдана Васеки практически сразу) длилось минут 30. Затем парни решили забрать с места преступления палки и согласно данных следственного эксперимента еще раз поиздевались над Васекой и Малым. Есть сведения, что раны головы у Федора Малого были настолько страшные, что один из ныне осужденных - Дмитрий Калий, даже присел на дорожку и отвернулся, так как, ему стало плохо.
Два обломка палки и одну целую в форме буквы «Г» подсудимые выбросили в Стрижень, затем помыли руки возле колонки на ул.Горького (ныне Гончая) и пошли в круглосуточный магазин купить воды и еды.
От места совершения преступления до ресторана "Хуторок" (где был круглосуточный магазин "Чайка") минут 5 быстрой хотьбы
Возле подъезда Николаенко на ул.Сережникова, покурили и договорились не говорить никому о том, что произошло. Николаенко пришел домой в 1.40 ночи, замочил джинсы, лег спать, с утра пошел на первую пару в политех, в 16.00 его задержала милиция. Калий и Черкасов ночевали у Калия дома. В 6.30 Черкасова разбудили и он пошел провожать Грихно в военкомат, которому рассказал, что ночью произошло нечто ужасное. Калий пошел в университет на вторую пару, где рассказал о драке одногруппникам Казимиру и Стаднику.
Версия подсудимых, которую они озвучивали 21 апреля в Деснянском суде, что якобы в промежутке между завершением драки и смертью Васеки и Малого их добивал кто-то еще, по прочтению приговора 2001-го года и результатов экспертиз – кажется нам маловероятной. Отмела в сторону показания найденых свидетелей Адаменок и судья Рудометова, также судейская коллегия отнеслась критично к сообщению двух подсудимых о том, что Черкасов прыгал у битых по головам. Но даже, если это и правда, то лишь то количество ударов (скорее всего приуменьшенное подсудимыми), о которых на следственном эксперименте Николаенко и Калий рассказали в подробностях – вполне могло повлечь за собой мучительную смерть.
Никаких травм на телах подозреваемых, которые бы свидетельствовали о сопровтивлении Васеки и Малого - выявлено не было.
Ниже, на фото показания Дмитрия Калия на первом допросе:
Ниже, на фото показания Александра Николаенко на первом допросе:
Ниже, на фото показания Дениса Черкасова на первом допросе:
В совершении умышленного убийства Калий и Николаенко не признали себя ни по одному из пунктов обвинения, Черкасов вину признал.
По данным судмедэкспрета, даже если бы вызвали в ту ночь медиков – убитым бы это ничем не помогло.
Все трое были признаны Черниговским областным судом виновными по ст. 93, п."б, ге, е, и" КК Украины и им было назначено наказание в виде пожизненного лишения свободы. Судебная коллегия посчитала, что все подсудимые были активными участниками совершния умышленного убийства Федора Малого и Богдана Васеки по хулиганским мотивам и с особой жестокостью и предварительно сгорившись между собой. Каждый из подсудимых непосредственно принимал участие в убийстве; действия каждого из подсудимых согласовывались и взаимодополнялись для реализации общего замысла, и степень их участия судебная коллегия считает одинаковой.
Данные судмедэкспертизы при осомтрела тела Васеки были следующими:
Также мы постараемся в ближайшее время предоставить вниманию наших читателей эксклюзивное интервью с начальником ГУНП Эдуардом Алехиным, который принимал участие в расследовании, и, возможно, сможет пролить свет на то, как столь быстро напали на след преступников и как проводились следственные действия.
Gorod.cn.ua
Хочете отримувати головне в месенджер? Підписуйтеся на наш
Telegram.
Теги: Малый, Васека, убийство, Калий, Николаенко, Черкасов, Рудометова