И ещё немного о дизайн-коде, шаблонности и попсе в дизайне

Можно купить готовую, шаблонную, типовую парковую скамейку. Со всякими цветками-завитками и прочей красивой красотой. А можно придумать, разработать и внедрить в производство свой продукт – уникальный, интересный, современный, функциональный. И это касается всех элементов малой городской архитектуры: урна, фонарный столб, контурное ограждение, велопарковка, рекламная конструкция, остановка, афишная тумба и т. д.. А кроме уникальности и локальной идентичности, представьте, что все эти дизайнерские формы объединены одной идеей, одно смысловой дизайнерской связкой. И глядя на всё это, ты понимаешь, что это не разрозненная аппликация и не коллективное творчество, где каждый лепит так, как видит, а продуманная и осознанная политика городской власти.

Я когда начинал себе задавать эти вопросы и интересоваться этой темой, попросил своего друга Жеку Дейнеко из компании IDNT помочь разработать что-то конкретное и понятное для наглядности. Например, типовую черниговскую парковую скамейку. Женя и его дизайнер предложили несколько вариантов. Вот один их них. Он сырой, разумеется, но тем не менее показательный, как здоровая дизайнерская и конструкторская мысль может изменять привычные глазу вещи, к которым у простого человека и так никаких требований не было. И этим эскизом нормальный диз занимался, условно говоря, полдня. А если бы этой работой, большой работой по созданию дизайн-кода занималась группа профессиональных дизайнеров более продолжительный период? Если бы группа смогла детально изучить весь дизайнерский бэкграунд города, детально проработать этот вопрос и предложить концепцию и полное описание всех типовых малых архитектурных форм?

Вот о чём я говорю.

Работа достаточно небольшой группы профессионалов может сложить уникальный дизайнерский почерк города.
Интересный. Современный. Функциональный. Свежий.
И тогда любой турист будет уезжать из Чернигова с ощущением того, что в этом городе есть мысль, есть своя уникальная атмосфера и свой уникальный look. И такого он больше не видел нигде.