Нас перепутали в дурдоме

Светало.
Основное лечение не помогало никому из нас. И руководство клиники решило ввести дополнительную терапию. В присутствии главного психиатра, несколько раз в сутки, мы должны были выходить из палат в центральный зал и рассказывать о том, что нас беспокоит, в настоящее время.
Как и любое новшество, мы это воспринимали крайне болезненно. Кое-кто долго не хотел выходить, другие же наоборот рвались наперегонки, третьи обвиняли главврача и требовали прекратить это безобразие, но равнодушных не было.
Вначале мы просто садились в круг и продолжали заниматься теми вещами, от которых нас отвлекли. Я писала новый сценарий о неразделенной любви, лысый мужчина, сидящий напротив успевал разукрасить по 3 разукрашки за сеанс, парнишка в розовых очках - авиаторах что видел то и пел, другой мужчина вышивал крестиком портрет Богдана Хмельницкого, девушка у окна пыталась поймать волну BBC-music и только один из нас, в смирительном костюме ньюфаундленда - водолаза всем входящим в комнату неистово улыбался...
Так могло бы продолжаться еще долго, но психиатр ввел правила, по которым нам запрещалось общаться на определенные темы и определенными словами. Это задело многих, и они заговорили.
Медперсонал очень удивился, когда услышал, что на самом деле волнует пациентов.
А обеспокоены мы были - всем глобальным. Мы часами спорили о будущем мировой космонавтики, ругались запрещенными словами на тему так куда же скатиться отдельно взятое государство, если мы ему не поможем, зачем вводится столько вражеских законопроектов и когда прекратиться мировой кризис. Самых буйных не редко отправляли в недельную лоботомию для переоценки ценностей. Иногда они действительно возвращались другими людьми. Но, многие так и не вернулись. Мне запомнился Рекс (так мы его про себя называли). Рекс всегда был прямым как угол дома и очень коммуникабельным человеком. Но, в одно из заседаний, после массового помешательства над очередной боевой стратегией, он стал конфликтным и не выгодным психиатру. И Рекс попросился на этаж выше. Но, я знаю, что те, кому близка его теория атомной гармонии продолжают с ним перестукиваться в батарею.
Благодаря этим сеансам я узнала, что у меня есть биологические партнеры. Например, Джек Воробей. Джек Воробей старожила нашей дружной лечебницы. Никто уже и не помнит его точного диагноза, да и сам он не хочет уходить. Уже в конце сеанса, он подползает к девушкам, садится спереди и начинает что-то рассказывать. Как правило, это что-то из личного и почему-то в прошедшем времени. Чтобы хоть как-то отвлечься от стрессовой ситуации, я тоже люблю его поползновения, так мы шепотом и болтаем, он про любовь, а я ногой.
Есть среди нас еще один интересный персонаж ТТ-34. Человек-робот. Он сам себя так называет из-за душевной неопределенности. Он всегда в поисках себя – нового. Я отношусь к ТТ-34 с особым трепетом. Если послушать про его жизнь (в перерывах, мы все чаще всего этим и занимаемся) то, он совершенное волшебство. И как его угораздило к нам – никто не понимает. ТТ говорит, что его пребывание не санкционированное действие и, что на самом деле, он думал (когда добровольно собирался к нам), что мы - это здравница в Анапе. Вот и сегодня, он продолжает переписываться с Минздравом о своем переводе в другой санаторий, но пока безрезультатно. Мы все держим кулаки и надеемся, что правда победит и ТТ выиграет это дело.
Но, больше всего все боятся философа. Философ везде ходит с микрофоном и записной книжкой. На заседаниях он долго зачитывает, что записал за день. Как правило, пишет он на санскрите. А тех, кто понимает санскрит – называет избранными. Мы ему пару раз намекали, что не все из нас коренные индусы. Но, философ считает, что исключительно наши проблемы. А микрофон его. При всем при этом, свои посты он почему-то адресует всем, глупым неиндусам. Такой вот парадокс.
Ходит слух, что он просто не умеет писать по-русски. И если он напишет, что-то нормальным языком, то выяснится, что он не такой уж и философ, а обычный человек. Но, мы так и не смогли это проверить. Но, факт остается фактом - если он заходит в столовую, половина из нас пересаживается на другие ветки, а другая половина кладет ему на поднос свои булочки со сгущенкой. Философ булочки со сгущенкой очень любит. Это единственное публичное доказательство его слабости, которую нам удалось рассмотреть.
Ах, да! Есть у нас молодой человек объект, который постоянно чем-то недоволен. Когда ему дают слово, он всегда так и начинает «Я не доволен». Слушать его одно удовольствие. В его карточке написано (я подглядела), что недовольным он стал после душевной драмы.
После этого весь его мир перевернулся и свернулся на женском начале. Снега много выпало – виноваты женщины, воду отключили – тоже бабский умысел. На удивление с ним многие соглашаются, даже медбратья.

К нам на сеансы иногда приходят совершенно необычные люди: рекламщики перечитавшие Бегбедера, начинающие журналисты вкурившие Коэльо, волонтеры переживающие за весь белый свет, люди ни о чем… Многие не выдерживают общего накала лечения, запрещенных слов и обижаются то ли на главного психиатра или же на каждого из нас. Многим принудительно меняют лечение и посылают на реабилитацию в другие места.
Мы же, оставшиеся, верим, что реабилитация, если не всем, то хоть кому-то из нас действительно поможет. Пусть не поработить мир так хоть высказаться.