Вернуться живым. Часть 9.

К своим

         Оккупанты поздно просыпались поэтому, выслушав Слободских петухов, снайперу назло, я снова живой дошел до кукурузного поля и три часа ползал, в основном, в направлении леса, где накануне вечером был бой. Вышел  по  «великому будівництву» к месту, где с поля, на него выезжала техника орков. На новеньком асфальте, как белые рубцы, врезались следы гусениц танка. Пройдя метров 200, слева я увидел столбик от свежепоставленного дорожного знака, изрешеченный знак валялся в лесу, лес здесь был скошен снарядами, пулями и осколками. Возле блиндажей валялись лопаты, оружие, брошенные солдатские вещи и то, что меня интересовало больше всего, куча темнозеленых пайков, чье глубокое изучение заняло больше часа. Я поблагодарил неизвестного солдата  за сладкую водичку в блиндаже, пожаловался на паштет из печенки,  невкусный, с крупинками… И увидел двух зеленых человек, собирающих по лесу какие-то зеленые трубки. Я радостно крикнул мужикам с окопа «гей» ( любой бы обосрался), они убежали в лес. Я тоже нашел себе зеленую трубку, которую пришлось отбивать ногами с мерзлой земли, увидев на ней ручку, я понял, что за нее нужно держать и, мы с ней потащились за мужиками. Благо, они возвращались, и отобрав у меня, как они выразились,  РПГ, мы вчетвером пошли по асфальту в село.

В плену

 Меня распирала радость: дошел, наши, наконец. Я ответил на все вопросы и сообщил, что обладаю глубокими познаниями в области массового скопления орков с их техникой в придачу, на территории хоздвора в селе Ивановка и про Слободу могу часами рассказывать.  На что ротный, двадцатитрехлетний лейтенант, Артур Андреевич, криком сообщил, что я с ним в окопе не сидел и из-за таких, как я, вчера погиб его товарищ. Гольф приказал держать меня в плену двое суток! У меня сразу возник вопрос, как можно с ними сидеть в одном окопе, если они, увидев пару танчиков, бросают противотанковые орудия с обедом и с**бываются?!

 Как-то сразу попав в **-ую,  я понял, что военные делятся на две категории: с принципами,  т.е. у  которых осталось что-то святое, и … остальные, при общении с которыми, я скучал за свиньями. Двое военнослужащих, которые конвоировали меня к замполиту, были из первых, чувствовали себя не комфортно, даже извинялись. Юрий Николаевич с Кириллом и рыжим псом встретили меня в глубоком подвале по месту выполнения их боевой задачи. Нужно признаться, я как подозреваемый, сразу получил доступ к чайнику, еде и  их автоматам, с которых, по моей просьбе, меня научили стрелять.  Поначалу было интересно, Кирилл рассказал, что ему пришлось подписать контракт, а то забрали бы «на шару», но если бы он знал, что начнется война, ему бы не пришлось праздновать свое двадцатилетие без невесты. Вообще, медик Кирилл -  это бидося, он ныл, много спал в подвале, с него текли сопли, он постоянно жрал противовирусное, кругом разбрасывал медикаменты и избегал раненых. А вот Юрий Николаевич, тот лис стреляный, он и в плену был у русской знаменитости, ушел от него и дожил до замполита с пистолетом. Не знаю, серьезно ли он мне втирал, что Украина должна быть под кем-то, но мне кажется искренним он со мной был только раз. В ту нашу первую ночь в подвале он попросил: « Ты, если убить собрался, скажи, я  с женой попрощаюсь». Как подозреваемый, спал я на мешках с картошкой, голова упиралась в два калаша.

Мы постоянно находились под обстрелами, когда 10-ого марта в подвал пулей залетел пес и начал зарываться, нас два раза крыли Градами. Юрий Николаевич объяснял: бьют по квадратам, все выжигает, выжить навряд ли.  Меня это возмутило, я начал протестовать аргументируя, что я в отличии от них, особенно ценный гражданский, и подвергать меня смертельной опасности нецелесообразно. На что получал один ответ: «Не волнуйся, с нас тоже пользы никакой!» Но это заставляло нервничать еще больше и где-то с обеда я четко заявил свои требования: «Пристрелите или отпустите!» Еще просил адвоката, требовал Гольфа.  Когда я заявил, что жена у меня такая же... и если я, всё-таки погибну, она по-любому докопается до виновных. Юрий Николаевич долго держался. И чтобы угомонить меня, начал обещать, что после обстрела мы втроем пойдем на Большую Землю. Он объяснил, что медикаментов у Кирилла нету, а у него 5 человек пропало, по бумагам нужно закрывать, командир на связь не выходит, по этому, как стихнет, пойдем. Так, в последующем, мне вешали лапшу, и в какой-то момент я просто перестал верить, что меня отпустят. В этот день с Большой Земли приедет еще ни один автомобиль, даже сам комбриг с вопросом, почему артой не накрыли танки орков еще на подъезде, были же координаты. Никого не интересовало, ни жизнь гражданского, ни информация, которая могла спасти жизни сотен людей, которых обстреливали с Ивановки Градами и гаубицами и не только в Чернигове!

В районе обеда в подвал спустился человек с небритым лицом интеллигента и радостно заявил, что приехал на танчике. Юрий Николаевич сухо отрезал, что этот один танчик до п**ды и попросил убрать подальше, из-под дронов, чтоб по нам не жахнули. Потом на отжатом «пирожке» приехал Толик с Бомбилой и Полтавой и, мое пребывание в **-й заиграло новыми красками.

         Они сказали, что нужно менять хату, может, потому, что в этой уже пару дней лежал труп бабы, которую убил дед, получивший автомат при вступлении в тероборону. Примечательно, что даже если ты труп, нужно было оставаться в селе, под наблюдением, чтобы не сдать позиции наших?!  Мы съехали на новую хату, где был шикарный подвал, она таила много загадок.  Ну, во-первых, все вокруг было прошито пулеметными очередями, забор, как решето, в доме, окнах дырки от пуль. Кровь в доме, на лестнице, в подвале.  Дом с дорогим видеонаблюдением, на крыше три тарелки для высокоскоростного интернета, бесперебойники, компьютеры, мониторы, веб-камеры, роутеры, проекторы, экраны, кабеля, экранированные фольгой, какой-то мастикой, вся разводка подписана, куча российских запчастей, датчиков, двух-, трехкомпонентные полиэфирные смолы, газеты на турецком... Что за хрень со мной происходит последнюю неделю?! Вначале мы надеялись, что там снимали порнуху, но эта версия не нашла свое подтверждение. Дедуля по-соседству сказал, что жила обычная семья с Броваров: хозяева сын дочь. Жаль, что там не было с пацанами Безуглой, она бы помогла...

Я хоть и ныл, чтобы отпустили, постепенно вливался в коллектив. Постоянно напоминали, как мне повезло, другие завязали бы скотчем и бросили в яму или сразу бы пристрелили, а мы, мол, гуманно все делаем, иди, лучше, пожри. Ну, я шел и ел, в надежде, что когда снова закончится еда, они заберут меня с передка, наивный.  Хотел бы поведать о меню в **-й, где я был: горячие супы, борщ, вермишель с мясом, привозились в пищевых пятилитровых ведерках колбасы в ассортименте, сыр, шашлык, хлеб в достатке, яйца, мед, много консервации, майонез, горчица, соусы, молоко, кисляк, йогурты, печенье, рулеты Рошен, чай, кофе, компот. В основном все передавали волонтеры.

         Мне начинали доверять, я мыл посуду, ходил с яйцами, постоянно зудел, что со мной должны поработать специально обученные люди и меня нужно срочно доставить на Большую Землю, пока не отрезали. О возможном окружении знали все. Меня успокаивали, ну возьмут в плен, скажешь, что был у нас в плену, какая разница?!

         Под вечер обо мне была вся информация: паспорта, код, вытяг про регистрацию, виды деятельности, информация со всех доступных баз, инкриминировали мне только одно, я забыл половину номера жены. На следующее утро я попрошу Кирилла зайти на страничку нашей гостиницы в Ивановке и запомню цифры «33-29» на всю жизнь, которая мне осталась.

         11-го марта в 6:48 утра моей жене позвонил Толик с пузом и сообщил то, от чего она была в полной уверенности, что я попал в плен к оркам, неживой, а звонят поиздеваться или продать тело. Толик, обиженно доказывал жене, что они с ВСУ, но на вопрос, на каком основании они меня держят, как комнатное животное, дал мне трубку. В моей жизни бывают моменты, ради которых стоит жить, но эти пару слов с  женой были для меня тем, ради чего стоило выжить! Трубку взял Толик и они с женой начали обсуждать условия моей передачи,  договорились, что за два блока сигарет привезут меня в условленное место.

         Бомбиле я не нравился, не каждый осмеливался просить его убрать автомат с прохода, именно он в тот день вез меня к мечте. Именно в тот день я понял, почему его называли Бомбилой. Увидев на дороге свежий блокпост, он выбежал из «пирожка» и как сказочный ... муравей начал раскидывать ветки и маты! Расшвыряв ветки, спровоцировав драку, не спросив, было ли там заминировано, мы пересекли разбомбленный Бомбилой блокпост. Его бомбило, он был очень недоволен, что резервисты осмелились ему преградить путь. Ничего не предвещало беды, кроме Гольфа, к которому заехал Бомбила, тот кинул на меня высокомерный взгляд и сказал Бомбиле: «Чего привезли, я же его вам отдал. Пусть сидит еще сутки». В просьбе обратиться к Артуру Андреевичу мне было отказано. Меня вернули в зад, жене, об изменениях в договоренностях, никто не сообщил.

         Меня вернули в таинственный дом, где настоящие воины продолжали рыскать в поисках флешек, powerбанков, обсуждали, как снять камеры, что делать со стоящим неподалеку Лексусом. Все это делалось под строгое «мы не мародеры» замполита. Вечерело, я в очередной раз выносил еду в туалет, по той причине, что моя микрофлора сдохла, когда долго этой еды не было.  Постояв на дороге, я увидел разъяренного Полтаву: « Куда лыжи навострил,сепар, я на 300 метров хорошо стреляю?» Слово за слово и он, с автоматом и кулаками набросился на меня. Проходящие мимо его друзья «правосеки» удивленно спрашивали, почему этого сепара (меня) сразу не пристрелили. Учитывая перспективы, я пошел в дом продолжать диверсионную деятельность, уничтожая рулеты с кофе. Мне поступила оперативная информация, формировалась колонна орков для наступления на нас. В таинственный дом подселили еще пятеро бойцов, которые без лишних разговоров реально воевали. Цап сказал, что нашел две хорошие позиции в лесу, для поражения техники и пути отхода, хотя посетовал, что РПГ-шки подводили, что в последнем бою он не смог пробить тонкую броню БТРа, прямым попаданием в бочину. Еще Цап был обеспокоен тем, что один из подвалов бесполезно завален противотанковыми минами, в то драгоценное время, когда готовилось наступление танков, для уничтожения которых их и придумали.

У ребят начали появляться американские базуки. И я, с интересом, принялся изучать иллюстрации на гораздо более удобной и легкой трубе. Такое мне не запрещали, поэтому я набирался боевого опыта. Перед боем должна была начаться артподготовка, я начал нервничать: "А что если накроют, что жене скажете?" "Нас даже не найдут"- успокоил Юра. "А что, если сюда зайдут, а мы в подвале прячемся?" "Никто сюда не зайдет, просто гранату кинут" успокаивал замполит.

Всю ночь, над головой, сновали дроны и мужики, возвращаясь с боевого дежурства. Эту ночь я провел не с Юрой и Кириллом, в подвале, на картошке, а в теплом доме с двумя гранатами, в чей-то разгрузке, в кресле. За всю ночь случилось только одно ЧП, куда-то растворился целый пакован кофе 3 в 1, что сильно ударило по боевому духу солдат. Было затишье перед бурей, утро 12 марта, зашел Толик, со словами: "Амнистия". В полной уверенности, что он снова прикалывается, я не сдвинулся с места, чем вызвал раздражение. Неужели, ему сказали избавиться от меня?! Наконец-то! Я вскочил, схватил хавку, пожал у Юрия, блин, а я привык! Я посеменил по асфальту, за Толиком. Он набрал жену на незабываемый номер, она сообщила контакт человека, который давно ждал на Большой Земле. Толик махнул рукой в поле, по дороге было опасно, я все-таки пожал руку, он передал привет жене и, Я СВОБОДЕН! Только слова Кипелова спасали от настораживающей тишины.

https://mywar.mkip.gov.ua/user/artpig.business.site