чтение книг - полезное дело, но опасное как динамит

я люблю читать. книги. в твердых обложках. я покупаю книги и, приходя домой, нюхаю их типографский запах. прежде чем окунуться в словестную поволоку, я пролистываю книгу и вчитываюсь там, где остановилась. НО... есть книги, которых я купить не могу. поэтому я исчу их в паутине, найдя естественно читаю и этим зрение мое тает. короче:

ПОВЕСТИ БЕЛКИНОЙ 

Я сидела на скамейке на ж/д платформе станции Океанская и размышляла, дала б я Пушкину или нет. С одной стороны, вроде все давали, с другой - западло: все ж давали. Вот опоздала я на электричку, луна в небе - может, повыть? - а тут бы сейчас А.С.: здравствуйте, мадмуазель, пойдёмте вставим в вас часть меня. Пошла бы? Сижу и думаю: поскакала бы вприпрыжку. Даже вот в эти кусты согласилась бы залезть, если, конечно, там не сильно насрано.
Сзади послышались шаги. Втянув голову в плечи, я всё же не оглянулась: какой смысл оглядываться, если то, что сзади, сейчас будет уже тут. На скамейку рядом со мной плюхнулся приятного вида молодой человек. Он хмыкнул и спросил самое неоригинальное из всего, что можно было спросить:
- Об чем мечтаешь, краса-девица?
Я посмотрела на него и решила, что он вполне безопасный, даже симпатичный вполне, а Луна в небе так высоко, что вой, не вой - не услышит, и поддержала беседу
- Да вот думаю, дала б я Пушкину или не дала б.
Симпатичный молодой человек открыл было рот, потом закрыл, открыл во второй раз и, вскочив вдруг со скамейки, заорал на всю Океанскую:
- И ты еще думаешь?! - затем он перевел дыхание и обличил: - Дура!!!
Молодой человек, довольно, кстати, пьяный, сбегал до следующей скамейки, затем вернулся и встал передо мной вещей кауркой:
- Я бы дал, - сказал он.
Было у него с собой полторы бутылки водки, мы их вылакали - электрички так и не случилось до утра, а потом (вернее, в процессе) залезли с ногами на скамейку и читали по ролям "Сцену из Фауста", я была за Фауста и не мне достались любимые строчки: "На нём мерзавцев сотни три, две обезьяны, бочки злата да груз богатый шоколада", зато как замечательно-устало велела я "всё утопить". Меня уже сильно тошнило, я слезла и пошла в кусты, а он попёрся за мной, и заботливо держал мой лоб, как Наташа Наташе в неожиданной попойке; в общем, нет ничего удивительного в том, что утром в электричке мы познакомились, а через два дня сняли общую квартиру.
Как говорят в театре, с тех пор прошло десять лет. Симпатичный молодой человек оказался не идеален - однажды у него не отсох язык назвать своим любимым писателем Толстого. Но самое главное, он до сих пор - всю нашу совместную жизнь - нагло, упёрто считал себя в моих глазах вне конкуренции. Частично такую уверенность питало другое его неизменное кредо - яхта "Луч", на которой он лихо курсировал по любой воде и почти при любой погоде. Эх, ма, труляля, не женитесь на курсистках+ Красивое зрелище, очень красивое, ничего не скажешь; впрочем, кто из нас без недостатков, пусть кинет в себя камень.

продолжение тут
//www.hagerzak.org/pb.htm