Тот, чьё имя нельзя произносить в слух...

Доподлинно известно, что одним из моих любимых литературных произведений является «Похождения бравого солдата Швейка» Ярослава Гашека.

Намедни перелистывая книгу и пробежавшись взглядом по страницам блога, я призадумался…

На кого больше походит персонаж из блогов: Тот, чьё имя нельзя произносить в слух?

1. Полковник Фридрих Краус фон Циллергут

Редкостный болван, так глуп, что офицеры еще «издалека старались обойти его на улице...». наряду с глупостью полковник отличается садистской жестокостью. «К чему возить сюда пленных? - брюзжал он. - Перестрелять их всех без пощады! Плясать среди трупов! А в Сербии сжечь всех до последнего, и военных и невоенных. Детей прикончить штыками». Отличался умением пускаться долгие рассуждения о значениях всем известных вещей: «Дорога, по-обеим сторонам которой тянутся канавы, называется шоссе». Глуп и бездарен, но благодаря покровительству некоторых влиятельных лиц быстро продвигался по службе. Мстителен, после того как Швейк случайно украл собаку именно полковника, тот отправил Лукаша и Швейка в 91-й полк, откуда их должны были отправить на фронт.

2. Подпоручик Дуб.

Злобствующий бюрократ, формалист и склочник, ещё в бытность свою преподавателем гимназии прослыл доносчиком.

Разговаривая с солдатами, обычно произносил:
"Вы меня знаете? Нет, вы меня не знаете! Вы меня знаете с хорошей стороны, но вы меня узнаете и с плохой стороны. Я вас доведу до слез". Однажды, Швейк столкнулся с подпоручиком Дубом.
- Ты чего здесь околачиваешься? - спросил он Швейка. - Ты меня знаешь?
- Осмелюсь доложить, я бы не хотел узнать вас с плохой стороны.
Подпоручик Дуб от дерзости онемел, а Швейк продолжал:
- Осмелюсь доложить, я вас хочу знать только с хорошей стороны, чтобы вы не довели меня до слез, как изволили обещать в прошлый раз.
У подпоручика Дуба хватило духу лишь на то, чтобы завопить:
- Проваливай, каналья, мы еще с тобой поговорим!....

3. Кадет Биглер.

"Кадет Биглер мечтал отличиться не только на поле сражения, но и на литературном поприще, как летописец военных событий. Обладатель удивительных крыльев и рыбьего хвоста собирался стать выдающимся военным писателем. Его литературные опыты начинались многообещающими заглавиями, и в них, как в зеркале, отражался милитаризм той эпохи".

«... Кадет Биглер был слаб, как муха. За это время он успел побывать в нескольких холерных пунктах и после манипуляций, которые проделывали с ним, как с бациллоносителем холеры, естественно, привык совершенно непроизвольно делать в штаны, пока наконец на одном из таких пунктов не попал в руки специалиста. Тот в его испражнениях не нашел холерных бацилл, закрепил ему кишечник танином, как сапожник дратвой рваные башмаки, и направил в ближайшее этапное управление, признав легкого, как пар над горшком, кадета Биглера "frontdiensttauglich" / Годным к строевой службе (нем.)/. Его укрепленный кишечник уже не выделял жидкость в штаны, но частые позывы все еще мучили кадета, так что весь путь Биглера от последнего этапного пункта до самого штаба бригады, где он встретился с подпоручиком Дубом, был воистину торжественным шествием по всевозможным уборным. Он несколько раз опаздывал на поезд, потому что подолгу просиживал в вокзальных клозетах и поезд уходил. Несколько раз он не успевал пересесть с поезда на поезд из-за того, что не мог выйти из уборной вагона. Швейк не видел в бригаде кадета Биглера, потому что тот уже свыше двух часов сидел в офицерском ватерклозете. Можно смело утверждать, что кадет Биглер в подобных местах, никогда не терял напрасно времени, так как повторял в уме все славные битвы доблестной австро-венгерской армии, начиная со сражения 6 сентября 1634 года у Нердлингена и кончая Сараевом 19 августа 1888 года. Несчетный раз дергая за цепочку в ватерклозете и слушая, как вода с шумом устремляется в унитаз, он, зажмурив глаза, представлял себе рев битвы, кавалерийскую атаку и грохот пушек. Встреча подпоручика Дуба с кадетом Биглером была не особенно приятной и. несомненно, явилась причиной их дальнейшей обоюдной неприязни как на службе, так и вне ее. Пытаясь в четвертый раз проникнуть в уборную, Дуб, разозлившись, крикнул: - - Кто там? - - Кадет одиннадцатой маршевой роты М-ского батальона Девяносто первого полка Биглер,-- гласил гордый ответ. - - Здесь,-- представился за дверью конкурент,-- подпоручик той же роты Дуб. - - Сию минуту, господин подпоручик. - - Жду. Подпоручик Дуб нетерпеливо смотрел на часы. Никто не поверит, сколько требуется энергии и упорства, чтобы в таком состоянии выдержать у двери пятнадцать минут, потом еще пять, затем следующие пять и на стук и волчки рукой и ногами получать все один и тот же ответ: "Сию минуту, господин подпоручик". Подпоручика Дуба бросило в жар, особенно когда после обнадеживающего шуршания бумаги прошло еще семь минут, а дверь все не открывалась. Кадет Биглер был еще столь тактичен, что не каждый раз спускал воду. Охваченный легкой лихорадкой, подпоручик Дуб стал подумывать, не пожаловаться ли ему командующему бригадой, который, может быть, отдаст приказ взломать дверь и вынести кадета Биглера. Ему пришло также в голову, что это, может быть, является нарушением субординации. Спустя пять минут подпоручик Дуб почувствовал, что ему, собственно, уже нечего делать там, за дверью, что ему уже давно расхотелось. Но он не отходил от уборной из принципа, продолжая колотить ногой в дверь, из-за которой раздавалось одно и то же: "In einer Minute fertig, Herr Leutnant!" / Сию минуту, господин лейтенант! (нем.)/ Наконец подпоручик услышал, как Биглер спускает воду, и через минуту оба стояли лицом к лицу...»


Я чё? Я ничё! Это ваше воображение проводит параллели...