Анжела Бджола, ВДВ или "есть женщины в русских селеньях".

Это Анжела Бджола, контрактница из 76 гвардейской ВДД. Служит в разведвзводе. Приезжала летом в Чернигов бабушку проведать, вот мы с ней и познакомились на 2 августа. На плече татуировка: Купол парашюта, самолет ИЛ-76 и надписи Псков, ВДВ (в Пскове распологается 76 Черниговская Воздушно-десантная дивизия) 

Девченка боевая! Не пьёт, хотя за праздник пол-стакана пригубила. Не матерится, но за пояс любого заткнет - всех мужиков, желающих силой померятся, на руках поборола. Где-то фотки должны быть. Непонятно только, почему на этой она не в тельнике... На второе ж в тельнике была!
А как песни под гитару поёт - заслушаешься!

Анжела Бджола - дочь военного, ныне полковника запаса ВДВ Бджола Вилена Сергеевича .
Мать - преподаватель испанского и португальского языков, заслуженный учитель РФ Бджола Изабелла-Роза-Мария-Долорес Григорьевна.
О встрече её родителей существует семейная легенда, окутанная туманом и некоторыми мелкими неточностями. Понятно одно, что из этой романтической легенды выброшены суровые приключения и грустные детали. Эту историю опустим, отметив то, что эта встреча произошла не на необъятных просторах Советского Союза, а где-то в дальнем зарубежье, и что, в отличие, от отца Анжелы - украинца с Донбасса, её мать имела испанские (вероятно даже Кубинские) корни.
...
Детство Анжелы проходило, как и у многих детей военнослужащих в постоянных скитаниях по военным городкам, в среде солдат, сержантов и старшин. Не то, что родителям не было до неё дела - этого маленького Ангела (больше похожего на чертенка) постоянно тянуло в самую гущу событий. Ведь так интересно смотреть, как бойцы бегут в противогазах, стреляют, преодолевают препятствия и чистят кортошку. Какой трепет вызывает в сердце ребенка белый шелк парашюта, бережно укладываемый сильными, мозолистыми руками в ранцы, может передать только ребенок.
...
На занятиях по огневой подготовке пятилетняя Анжела с нетерпением ждала, когда кто-то из бойцов запнется, забыв на секунду, устройство АКС и наступит её триумф - Сержант проводящий занятия, попросит её, Анжелку подсказать ответ нерадивому бойцу, и тот, после, покраснев под насмешливые взгляды своих товарищей мысленно пообещает себе выучить всё "на зубок".
Присутсвие Анжелы на физподготовке, даже молодых неопытных солдат превращало в суперменов и суператлетов. Даже обессиливший боец всегда мог подтянутся ещё два раза на турнике - раз за ВДВ, раз за Анжелку. А как иначе? Разве можно сдаться, когда смотрят на тебя глаза пуговки розовощекого дьяволенка с косичками?
Несмотря на суровость сержантов, ни один не позволял себе грубого слова в присутствии ребенка, да и не нужно это было. Сильнейший воспитательный момент и так был достигнут. Без лишних слов все бойцы были собранны и подтянуты , как на подбор...
...
Анжелике исполнилось 13. За плечами остались уже пять классов средней школы и летние каникулы были в самом разгаре.
- Вот если бы я прыгала, рассуждала Анжела, направляясь в сторону «Крокодила», тренажера для наземной подготовки и имитации парашютного прыжка, - то в школе бы шел год за полтора, как у папы и других офицеров части. Этим летом обязательно прыгну! Специально ж солдатскую кашу ем, чтобы вырасти и мат.часть не хуже любого ПэДээСника изучила!

Сержант проходящего мимо подразделения залихватски подал команду: «Смирно! Равнение налево!» Строй разведчиков отреагировал четкими звонкими ударами сапог о мостовую.
Анжелка, без тени улыбки, ответила поворотом головы, прижав руки по швам.

Самым обидным было то, что папа даже не разу не позволил подняться в воздух вместе с десантом, хоть одним глазком посмотреть на поля, леса и дороги с высоты облаков. Говорил:
– Наступит время, поднимешься и прыгнешь, а пассажиром не гоже кататься. И страх перед покиданием самолёта опять же легче будет побороть, ведь не разовьётся чувство обманчивой безопасности. Дюраль не броня и самолёт для десанта не прогулочный лайнер, а средство доставки в тыл неприятеля.
такая у него была теория.
...
И наконец наступил этот долгожданный день, вернее утро
Свежий предрассветный ветерок едва касался июньской травы, играя с капельками росы. В воздухе витал пьянящий аромат полевых цветов, перемешанный с лёгким, завершающим и подчеркивающим утончённый цветочный букет, запахом авиационного керосина, кружил голову и вызывал неописуемый восторг. Первые лучи крадучись пробирались из-за горизонта и с едва уловимым металлическим звоном отражались от серебряного борта вертолёта. Возможно, это звенела тишина, а возможно отдавались эхом удары собственного сердца и удары сердец десятков молодых бойцов ожидающих свой первый и запоминающийся на всю жизнь парашютный прыжок. Ещё мгновение и благоухающую, зачарованную, кажущуюся чудесным сном, тишину прервал глухой гул винтов, переходящий в рев невероятным чудом сохранившегося сказочного дракона.
…Оживившиеся ряды солдат скрестив руки на груди смешно прыгали на двух ногах в поле, повторяя хором:
- Пятьсот двадцать один! Пятьсот двадцать два! Пятьсот двадцать три!
И присев на корточки с криком:
- Кольцо! - отбрасывали правую руку от груди вниз, вдоль правой ноги
Затем вставали и расправляя плечи, вскидывали руки к быстро восходящему багровому диску солнца, с радостным выдохом заклятием:
- КУПОЛ!

… На стартовом осмотре угрюмый, с усами как у былинного героя, почему-то так любимыми белорусами и так нелюбимыми ревностными почитателями устава, майор ПДС Лукашенко дотошно осматривал подгонку подвесной системы обтягивающую худенькую, но спортивную фигурку Анжелики.
- Всё помнишь? Перед землёй - пятки, носки, колени вместе!
- Так точно, Дядя Николай! Всё сделаю, как учили!
... 
Бегом, едва поспевая за бойцами на своих тоненьких ножках, сгибаясь под тяжестью основного и запасного куполов, преодолевая прижимающий к земле поток от лопастей, который, как казалось, из последних сил пытался удержать на земле отчаянно рвущуюся в небо отважную девочку, Анжела приближалась к чреву вертолёта.
- А ну расступись! Даму вперед! - подхватывая под руки, и подсаживая девчонку, зычно крикнул сержант Галлиев.
…
Вертушка стремительно набирала высоту. От этой стремительности и мощи захватывало дух, закладывало уши, и потому рёв мотора не казался уже таким оглушительным. Под ложечкой предательски засосало, по спине побежали мурашки, появилась дрожь в коленях, переходящая в слабость, и ладошки стали слегка влажными.
Вокруг, в парашютных шлемах, в тесных объятиях лямок парашютов, с автоматами на груди у самого сердца, крепко и бережно прижимающими к душе голубой тельник, и там же, припрятанный между тельняшкой и автоматом голубой берет, сидели такие знакомые и родные молодые безусые парни.
- После прыжка, как обычно, им скажут, что теперь они стали настоящими мужчинами и могут с гордостью носить свой берет цвета неба. – размышляла девочка, - А я, значит, стану настоящей девушкой и совсем уже взрослой!
От таких мыслей страх стал отступать и губы Анжелы расплылись в улыбке.
- Ну раз Анжелке не страшно, то и мне боятся стыдно, – так или примерно так думал каждый из бойцов, идущих на первый прыжок. Разведчики оживились, стали балагурить, подначивая друг друга, и с интересом оглядываться в иллюминаторы на удаляющуюся землю.
- А в низу страна Афганистания, разлеглась в квадратиках полей…, - вспомнились слова из услышанной когда-то песни.
Действительно – разноцветные квадратные, трапециевидные и треугольные лоскутки полей, и переплетающиеся нитки дорог, и огромные деревья - как кусты или трава, и машины - как игрушечные, и люди внизу – как маленькие суетливые букашки. А облака! Такие пышные, огромные и такие близкие. Казалось, протяни руку и уже сможешь прикоснуться и зачерпнуть пушистую мякоть. Нырнуть бы с разбега и утонуть в обволакивающей перине облаков!
Ход чарующих и убаюкивающих мыслей прервал короткий и пронзающий, как кинжал, гудок.
Бортмеханик распахнул дверь и в легкие ворвался холод. С непонятным, жутким грохотом и хлопками стабилизирующих парашютов десантники один за другим уходили в бездну. Вот уже Анжела у обреза двери. Взгляд в карие глаза выпускающего и, после одобрительного кивка, решительный шаг в пустоту. Ураган в лицо, в тот же момент хлопок и «стабилка» подхватывает, сильно и надёжно, как кошка своего котенка, и тянет куда-то, то ли вбок, то ли вверх, то ли к земле! Ужас от ощущения собственной беспомощности и тут же презирающие страх, заученные мысленные щелчки длинной в целую вечность:
- Пятьсот двадцать один! Пятьсот двадцать два! Пятьсот двадцать три! Кольцо!
Рука с звеном ручного раскрытия несётся вдоль ноги к правой пятке, без даже едва заметного усилия. Ощущение, как будто тебя потянули за шиворот, шелест наполняемого купола, что-то сыпется на голову.
- Вот черти! Когда в купол земли насыпали? Ведь сама укладывала и ни на шаг не отходила! – вспомнила Анжела неписанный обычай крещения землёй в небе, принятый для совершающих первый прыжок десантников.
И тишина! Какая тишина! Сразу захотелось петь, кричать и смеяться!
- Я ЛЕЧУ! Я ПТИЦА! Я АНГЕЛ!
Осмотрелась в воздухе.
- Купол такой большой и белоснежный, цел и все стропы на месте!
Поудобней села в подвесной системе.
Порядок. Никому в стропы не попадет и до деревьев далеко. Внизу поле, необъятное, бесконечное поле. И всё вокруг красочное, даже красивей, чем через иллюминатор вертолёта. И небо особенно синее, не такое, как с земли! И тишина!
- Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ, НЕБО!
Подготовка к приземлению. Ноги полусогнуты, напряжены, пятки, носки, колени вместе, стопы параллельно земле.
- Какое удивительно интересное поле! Почему оно всё покрыто мхом?
Земля приближается, как кажется, с нарастающей скоростью с правого бока. Развернулась в подвесной, как учили.
- Ха! Так это ж трава, а не мох!
Касание земли, кувырок и сразу на ноги, хотя хотелось повалятся, понежится, обняв землю, но нужно погасить купол. Слабый, ленивый ветерок охотно сдаётся и Анжелика без труда гасит обмякший купол парашюта.
- Земля! Такая близкая и родная, но я безнадёжно пропала, полюбив небо. Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ, СИНЕЕ НЕБО! Я ЛЮБЛЮ ВАС, ОБЛАКА!
Купол и запаску в парашютную сумку, сумку за плечи.
- Анжел, давай сумку?! Помогу. – протараторил пробегающий мимо с автоматом на шее, с эрдэшкой за спиной и парашютной сумкой поверх эРДэ, невысокого роста, но широкоплечий ефрейтор Мамедов.
- Вот ещё! – фыркнула гордая девчонка и мелкими шажочками побежала к старту за Мамедовым.
- Вот чертёнок! – восхитился ефрейтор.
А Анжела с насмешкой напела строку из песни подслушанной ей на «скачках» разведчиков, а точнее у костра после завершения учений, в Забайкалье:
- Но лишь только земли он коснётся ногами, ангел в черта в момент превратится опять!..

За Байкалом.

Как удалось Анжелке убедить отца взять её с собой на «скачки» разведгрупп только Богу известно.
Папа с группой офицеров должен был быть наблюдателем во время учений, где-то в Забайкальской тайге. Транспортный АН-12 должен был доставить их на военный аэродром под Улан-Уде, но, по какой-то причине самолёт вынужденно посадили в Иркутске и до Улан-Уде добирались поездом, огибая Байкал. Анжела «прилипла» к окну и пока не стемнело, любовалась на окружающие их сопки, пышные сосны и величественные кедры. Когда железная дорога приближалась к Байкалу, кричала, хлопая в ладоши:
- Папка, смотри! Байкал!
Когда солнце опустилось за сопки - наслаждалась невидимым ранее зрелищем.
Вы когда-нибудь видели, как солнце опускается за сопки? Это нечто! Закат полыхает пламенем, а сочетание цветов и красок, не смог бы придумать и смешать в своей палитре даже самый чудаковатый художник. Вокруг уже темно, но небо продолжает гореть огнем, над тайгой витает привычный, и потому, едва уловимый, терпкий запах хвои и цветущего багульника, а чистейший воздух наполняет грудь и заставляет трепетать сердце.
Нет, словами этого не передать – это надо увидеть!
…

- Ангелочек, просыпайся! Подъезжаем.
Через окно вагона виднелись огни небольшого ночного города. Поезд подошел к перрону и остановился. Вилен Сергеевич подхватив «тревожный» чемодан и взяв за руку Анжелу, вышел из вагона.
После короткой церемонии знакомства с встречающим офицером, прибывшие разместились в УАЗиках и пересекая ночной Улан-Уде, направились в сторону «Соснового Бора».
…

Уставшие, но довольные успехом проведенных «скачек» офицеры-разведчики разместились у костра. В руках у одного из них появилась гитара. Пальцы забегали по струнам, и полилась песня, выводимая низким грудным голосом. Все слушали и, не отрывая взгляда, смотрели в огонь.
Ведь в пламени костра есть какая-то магия. Похоже, что он, потрескивая сгорающими ветками, пытается рассказать древнюю легенду. Во время этого рассказа невозможно отвести взгляд от колыхающихся алых лепестков пламени и неуловимо легкого, взлетающего серого дыма. В живом цветке, каждый видит и представляет свою историю. Люди видели, чувствовали песню и слушали историю огня.
…

АК-74                                                                                                                                 Сентябрь 2006г.

Тут подтверждение правдивости истории: //desantura.ru/forums/index.php?showtopic=8348&st=0